Она по-хозяйски подхватила его под локоть, сказала:

– Слууушай, Саш. А что ты вообще на этой рухляди ездишь, когда ты же дракон, у тебя крылья есть! Ты бы ррраз! И прилетел! И все!

Захотелось щелкнуть ее по носу хотя бы вербально, и он ответил:

– Вот скажи мне, Вероника. И почему ты бегом не бегаешь, а предпочитаешь все больше в телеге или в машине?..

– Погоди, ты что, устаешь, что ли? А как же свободное парение?

Парение, это когда есть подходящие воздушные потоки. Да-да, они есть, но на большой высоте, и до них чтобы добраться, надо приложить… ну, несколько больше усилий, чем нужно, чтобы просто завести багги. Но не объяснять же это любопытной болтушке? Саша загадочно улыбнулся и промолчал.

Пока Вероника трещала, рассказывая последние события ее интересной и насыщенной жизни, Саша вытащил из багажника свой рюкзак и сумку с документами. Ну вот, теперь можно идти знакомиться с новым начальством. А? Что она сейчас сказала?

Вероника смотрела на него выжидающе.

– Ну что? – переспросил он.

– Саш… а покажешь дракончика, а?!

И в глазах – ожидание предстоящего восторга. Он даже знал, каким будет следующий вопрос. «А покатаешь?». Следующий вопрос звучит практически всегда. Правда, не всегда сразу. Старый приятель Ванька Ллойд Аркада никогда не упускал возможности и соглашался. «Кто девушку катает, тот ее и танцует». Но он-то и сам получал удовольствие от процесса «катания». А Саша и боялся уронить, и того, что раз забравшись, девушки имеют свойство потом не слезать.

Он хотел было мягко и ненавязчиво послать любопытную барышню сорняки полоть, но она вдруг зачастила:

– Ты прости, пожалуйста, я понимаю, тебя, наверное, все просят. Но я просто… мне кажется, если ты обернешься в нашем виварии, то химеры это смогут почувствовать и, наконец, перестанут хандрить, а? а то они ж не жрут почти, а от меня требуется, чтобы жрали, а я ж их боюсь, как чумы. Особенно когда они на невидимость переходят… хорошо, что наши сейчас все еще слишком мелкие для невидимости, а в институте был у нас один горгул… взрослый! Злющий! Правда, он недолго был… но я отвлеклась… Саш! Ради науки, а?

Саша закатил глаза. Ну конечно ради науки. У всех – чисто научный интерес.

У тех ублюдков, которые мальчишку-драконенка убили в Гаспаре, чтобы понять, где там прячется внутри дракончик, тоже был научный интерес…

Правда, тех обдолбышей посадили, и надолго. И вообще, кажется, центр Поколения перебрался в один из новых зачищенных циркусов.

…и почему, когда речь заходит о простом человеческом любопытстве, все время кажется, что ему предлагают прилюдно снять трусы? Кстати, аргумент. Для Вероники должно сойти.

– Вероника, скажи честно, тебя больше интересует дракон, или я в совершенно голом виде?

– Фу ты злой!

Она нахмурилась, но дальше настаивать не стала. Даже сменила тему:

– А хочешь, я тебе наш виварий покажу? Это недалеко. Все равно Робертс тобой сейчас заниматься не будет…

– Это Робертс, который Искатель? Или который Чайка?

– Искатель, конечно. Который наш бывший декан, короче. Так ты идешь? Брось свой чудовищный мешок! Как будто цивилизация до нормальных чемоданов не доросла. Никто на него не позарится. Александр Самум! Не делайте вид, что вы зануда!..

Вероника бравировала, была, пожалуй, чем-то слишком возбуждена и вообще вела себя необычно. Не как раньше.

Ну, расскажет, если захочет.

Он скинул сумку назад в багажный ящик и жестом показал, что готов идти любоваться на химер. В конце концов, если все сложится, как надо, ему с этими существами еще работать и работать.

2. Глава 1

Усадьба Белая Граница, циркус Кордон; Гарнизон пограничников. Наши дни