В основе появления современной версии понятия «психики» лежит эмпирический опыт исследования определенных видов функциональной активности психического, которые воспроизводимы в лабораторных (экспериментальных) условиях, принципиально доступны наблюдению и измерению, и которые вследствие этого могут быть интерпретированы как некие «объективные» законы и закономерности функционирования сферы психического. Заметим, что в основе такого эмпирического подхода так или иначе лежит калька одномерного плана реальности или некая «объективная реальность», которую психика – в соответствии с главной идиомой естественнонаучного подхода – может лишь «отражать». Но и то – лишь в определенном, доступном для сенсорных систем диапазоне. Остальное – домысливать в этом же ключе. Вот эти допущения и были «условиями предоставления научного убежища наукам о психике», о которых жестко и предельно откровенно говорил выдающийся исследователь истории психологии Д. Н. Робинсон (2005). Для нас же должно быть абсолютно понятным, что такого рода калька – есть когнитивная оптика бодрствующего сознания, функционирующего в строго определенном диапазоне параметров сознания-времени. Именно поэтому, а не в силу каких-то фундаментальных и специфических для этой сферы открытий, понятие «психика» изначально определялось через феномен сознания, понимаемого как некий аналог плана «объективной» реальности. Об этом, в частности, говорит У. Джеймс, определяя психологию как науку о сознании и состояниях сознания. Причем под последними он подразумевал «… такие явления, как ощущения, желания, эмоции, познавательные процессы, суждения, решения, хотения, и т. п. В состав истолкования этих явлений должно, конечно, входить изучение тех причин и условий, при которых они возникают, так и действий, непосредственно ими вызываемых, поскольку те и другие могут быть констатированы» (У. Джеймс, цит. по изд. 2011).

Об этом же говорят и другие современные определения психики. Так, например, понятие «психика» в Большом психологическом словаре (2003) определяется как «Форма активного отображения субъектом объективной реальности, возникающая в процессе взаимодействия высокоорганизованных живых существ с внешним миром и осуществляющая в их поведении (деятельности) регулятивную функцию». В последнем издании Большой психологической энциклопедии (2007) данное понятие определяется как «Высшая форма взаимосвязи живых существ с предметным миром, выраженная в их способности реализовывать свои побуждения и действовать на основе информации о нем». В монографии исследователя психологической системологии А. М. Столяренко (2011) понятие психики предстает в виде «Особого системного свойства материального системного органа – человеческого мозга, т. е. по происхождению – это системный продукт его целостной, высокоорганизованной, системно функционирующей низшей и высшей нервной деятельности, так же детерминированной внешними условиями среды, находящимися в ней объектами и системами». В последнем издании Краткого курса по общей психологии (2015) психика определяется как «Функция мозга, заключающаяся в отражении объективной действительности в идеальных образах, на основе которых регулируется жизнедеятельность организма».

То есть, исходя их этих определений, изначально должен возникнуть феномен жизни – некий атрибут высокоорганизованной материи – а затем уже и феномен психического, выводимый из взаимодействия этой живой и высокоорганизованной материи с объектами, предметами, явлениями окружающего мира, иначе говоря – средой. Нелепость такого допущения, а значит и всех приведенных определений психики, совершенно очевидна. Феномен жизни – вспоминаем высказывания лауреата Нобелевской премии Эрвина Шредингера о феномене жизни – не выводится из фундаментальных закономерностей физического мира. Мало того, феномен жизни им прямо противоречит. То же самое можно сказать и в отношении сложных форм организации материи. Для того, чтобы такие системы сложились, функционировали и развивались – изначально необходима генерация системного стержня (информационной программы) с отчетливым антиэнтропийным вектором активности. А в нашем случае – еще и такой программы, которая бы предусматривала сложнейшую темпоральную динамику формирования и развития статуса субъекта.