Остановившись на границе маленькой полянки, едва просматриваемой в предрассветных сумерках, я замер, прислушиваясь. Лес затих перед рассветом, ночные звери уже затаились, а те, что активны днем, еще не вылезли из своих укрытий. Слабый ветерок качал кроны больших деревьев.

– Не нравится мне эта идея, что-то во всем этом неправильно – одними губами, почти без звука произнес я, до боли в глазах всматриваясь в окружающий сумрак и до рези в ушах вслушиваясь, пытаясь уловить хоть какие-то необычные, несвойственные лесу звуки.

Легкий, едва слышимый шорох. Быстрая тень, мелькнувшая в уголке моего зрения, заставили меня напрячься еще сильнее. Если бы мои чувства не были напряжены на максимум, то, скорее всего, я бы пропустил этот звук и мелькнувшую тень. Медленно, стараясь не шевелиться всем телом, я повернул голову в том направлении и в тридцати шагах на другом конце поляны увидел небольшую тень, размером со среднюю собаку. Ее было еле-еле видно в сумерках: движения были плавные, но быстрые и очень тихие. Зверь крался по краю поляны, постоянно держась в тени деревьев и кустарника.

– Слишком умно действует, – пронеслась мысль в голове.

В этот момент зверь резко остановился и всем телом припал к земле, почти слившись с окружающей его тенью, замер. Если бы я не знал о том, что он там есть, то ни за что бы не определил этого, как бы ни вглядывался. У зверя была просто отличная маскировка. Прошло несколько томительных минут, неизвестный зверь не двигался, я все сильнее всматривался в небольшую неподвижную кочку, в которую тот превратился, кругом было очень тихо. Выругавшись про себя, я натянул уже приготовленный лук с наложенной на тетиву стрелой и изготовился сделать выстрел, метясь в то место, где замер зверь. В тот момент, когда мои пальцы уже были готовы разжаться, а натянутый до предела лук отправить стрелу в полет, прямо над моим правым ухом я почувствовал тяжелый, долгий выдох, и до моего носа донесся едва уловимый запах свежей крови. Спустя мгновение послышался тихий, утробный рык.

Пальцы, державшие стрелу, слегка дрогнули и побелели от напряжения. Стараясь не шевелиться, я скосил глаза вправо, пытаясь разглядеть того, кто дышал мне прямо в ухо. Моя голова загудела от чувства опасности, все мое существо требовало немедленно вскочить и бежать прочь от этого зверя. Огромным усилием силы воли я заставил себя замереть, прямо на уровне моих глаз, почти касаясь оперения стрелы натянутого лука, увидел большой черный нос, клок бурой шерсти и огромные клыки в оскаленной пасти, из которой не переставая раздавалось грозное рычание. Оценив ситуацию, я судорожно пытался найти выход из нее, но все попытки были тщетны, мне просто не хватит времени ни на одно действие.

Прошло несколько долгих секунд, а может и минут. Ни я, ни зверь не двигались. Мои руки уже тряслись от напряжения, все это время я держал лук в натянутом состоянии. Зверь тем временем перестал рычать и лишь на мои судорожные движения начинал скалить зубы, но не нападал. Я понимал, что еще пара минут и мои пальцы не выдержат, надо было срочно что-то предпринимать. В нещадно болевшей голове созрела лишь одна мысль. Я стал медленно опускать лук к земле одновременно с этим снижая натяжение тетивы. Вдруг послышался рык и холодный мокрый нос ткнулся мне прямо в шею, кроме носа я почувствовал на ней прикосновение холодных и твердых клыков зверя. Он уперся ими прямо в то место, где под кожей бешено пульсировала артерия. Тяжело сглотнув, густую слюну, я продолжил ослаблять натяжение лука до тех пор, пока мои пальцы не почувствовали облегчения, после чего разжал их и перевел дыхание. В момент, когда я отпустил оперенный конец стрелы и разжал пальцы морда, зверя отодвинулась от моей шеи после чего пропала из поля моего зрения. Я не слышал шагов и не ощущал более его дыхания. Казалось, он растворился в сумраке точно так же, как и несколько минут назад появился из него.