Они вышли за ворота и двинулись по узкой дороге, спускающейся, казалось, прямо в сияющее лунными бликами море.

Но улочка скоро резко повернула вправо, и они оказались недалеко от территории одной из старинных вилл. Карина вспомнила рассказы Умберто, по которым выходило, что здесь раньше останавливалась русская царская семья. Бьяджо тоже, видимо, вспомнил это же.

– Здесь жили ваши цари, отдыхали в Сорренто, – сказал он и махнул рукой в сторону виллы.

– Хорошо им было, – со вздохом заметила Карина.

– А название городу дали финикийцы, – продолжил медленно Бьяджо. – Это было Сиреон. Означает – земля Сирен.

– Сирены это русалки, погубившие не одну странствующую душу, – заметила она и искоса глянула на профиль Бьяджо.

Он откинул со лба густую вьющуюся прядь и устремил взгляд вдаль на серебряное море.

В этот момент зазвонил его сотовый. Он быстро ответил, повернулся к спутнице и заулыбался.

– Наше такси, – пояснил он. – Едет. При курорте есть служба, я знал, вызвал.

И минут через пять из-за поворота вывернула машина и плавно подкатила к ним. Бьяджо помог девушке усесться на заднее сидение, разместился рядом, привалившись к ней плечом. Она почувствовала терпкий и горьковатый аромат его духов. Запах ей понравился. Он что-то быстро проговорил, повернувшемуся к ним водителю. Тот белозубо улыбнулся и энергично закивал.

Бьяджо привез Карину в центр города на площадь Тассо. Отсюда начинался местный Бродвей – торговая улица Корсо Италия с дорогими магазинами, барами, ресторанами и красивым собором, построенным в XV веке. Несмотря на позднее время, улица выглядела оживленной. Бьяджо медленно пошел по ней, рассказывая разные истории о зданиях. Как выяснилось, он был родом из Сорренто, какое-то время учился заграницей, потом стажировался в Миланском университете, работал там. А сейчас вернулся в родной город по личным обстоятельствам.

– Вы были женаты? – довольно бестактно поинтересовалась Карина.

– Был, но уже нет, – ответил он после продолжительной паузы, – она осталась в Милане.

И Карина больше вопросов на эту тему не задавала.

Они зашли в маленький уютный бар. На круглых деревянных столиках мерцали огоньки свечей. Свободное местечко оказалось в самом углу возле окна. На широком подоконнике высились горшки с какими-то зелеными кустиками, сплошь покрытыми мелкими розовыми цветочками. Официантка принесла вино, улыбнулась и что-то певуче проговорила. Бьяджо весело ответил ей и закивал.

– Пожелала нам встретить здесь рассвет, – пояснил Бьяджо, когда она удалилась.

– А сколько сейчас времени? – засмеялась Карина.

Он достал мобильный и показал ей светящиеся цифры на дисплее.

– Половина четвертого, – сказала она. – Мы, и правда, тут рассвет встретим.

– Встретим, – закивал Бьяджо и взял ее пальцы в свои.

Они были теплыми и чуть подрагивали.

– Ты очень красива, – сказал он. – Я влюблен. И давно.

– Давно? – удивилась Карина.

– Умберто показывал мне фотографии. Они поженились, и он показывал сестру Марины, хвастал, какие красавицы в России.

«Вот значит, в чем дело, – подумала она. – Бьяджо специально пригласили в гости, чтобы со мной познакомить. Ну, Маринка получит у меня! Хотя ее можно понять».

Карина пристально посмотрела в глаза Бьяджо. Он улыбнулся как-то беспомощно и выпустил ее пальцы. Потом налил вино.

– Cin-cin, – произнес он и приподнял бокал.

Карина коснулась своим бокалом его. Они выпили.

– Я нравлюсь? – после паузы спросил он.

– Да, – кивнула она.

Бьяджо вздохнул и улыбнулся немного застенчиво. Они пили вино, подолгу молчали. Но Карина чувствовала себя комфортно, словно давно знала этого человека. А то, что Бьяджо хорошо говорил на русском, делало его еще ближе.