Увидев в каком тяжёлом состоянии я нахожусь, Алиша добавила:

– Или, если тебе так лучше – ты поможешь мне… Просто надо признать, что наш поиск зашёл в тупик. Пойми, Учитель даст нам недостающее. Хоть раз доверься мне! – Ну и катись к нему! – Я не верил, что такое могу произнести своей доброй, милой Алише, но вырвались именно такие безжалостные слова. Она вновь плакала…

– Мы должны ехать вместе! – через слёзы выдавила она, но я продолжал: – У меня не может быть Учителя, хотя у каждого я могу чему-то поучиться, ты это прекрасно понимаешь! – Дарунас, тебе сейчас просто очень больно, – умоляла Алиша. – Больно!? Да что ты знаешь про боль? Про боль обнажённых нервов! Когда тебя растаскивают за эти обнажённые нити! Растаскивают на куски самые близкие люди. Это и есть суть проявления МАТРИЦЫ! Она действует из-за угла: когда ты открыт казалось бы самому лучшему другу, в самой доверительной беседе; вдруг обнаруживаешь, что из него протягивается щупальца МАТРИЦЫ. И ты не успел опомниться, как этот жадный кровосос в лице твоего лучшего друга впитывается в твою сонную артерию! От неё не укрыться и не сбежать, она всепроникающе!.. Но наверняка и у МАТРИЦЫ есть слабые места. И я их найду. Алиша плакала… Но плачь её потихоньку начал переходить во что-то иное… что-то не совсем обычное. Вдруг я увидел, как лицо Алиши начало меняться: сначала оно стало каким-то пугающе смертельно бледным, потом пробил румянец, который всё ярче раскрасил всё её лицо. Но самое необычное и самое странное было то, что все последующие минуты она сохраняла абсолютное спокойствие. И эта успокаивающая нежность перетекала ко мне. Вдруг я ощутил, что Алиша становится проводником неких могучих сил природы, которыми, как я потом убедился, владеют только женщины. Они способны более легко отказаться от СВОЕГО ЭГО. И тогда возможно всё: как птица Феникс любящая женщина способна принять смерть, чтобы потом воскреснуть, и воскресить своего возлюбленного. Глаза Алишы говорили: «Я просто тебя люблю». И это было без сомнения так. Моя боль начала отступать. Я почувствовал своё раздражение как энергию, как свою собственную энергию, и тут же эта энергия ненависти – к почему-то враждебному ко мне миру! – начала перетекать в энергию любви. Щупальца МАТРИЦЫ отвалились. Я подошёл и обнял Алишу, она обнимала меня. Было легко и радостно. Мы обнимали весь мир, любили его, на мгновенье он перестал быть враждебным. Мы были победителями, на время МАТРИЦА отступила…

На следующее утро я начал понимать, что путь, который приведёт к победе над МАТРИЦОЙ, сейчас лежит через Сибирь, и насколько тесно этот путь связан с моей женщиной. На этой точке линии наших судеб никак не должны расходиться. Да, мы едем вместе! – Долгие месяцы, когда друзья и ученики один за другим оставляли меня, Алиша продолжала находиться рядом. Это была могучая жертва, которую она положила на алтарь наших чувств. Жить с таким раздражённым человеком, каким в тот период жизни был я, возможно было только имея большую силу любви. Я проникся желанием отблагодарить эту удивительную женщину.

Ну что ж, посмотрим, что это за Учение нас ждёт в Сибири, у подножия великих гор (так в древности именовали массив гор центральной Азий: Алтай, Саяны). Что приготовил для нас этот, как его… Виссарион? Ну а МАТРИЦА подождёт своего часа, – пока я не был готов сразиться.

«И самый длинный путь начинается с первого шага»

Китайская пословица

Некоторое время ушло на оформление виз, где было отмечено, что на территории России нам разрешено находиться не более трёх месяцев. Этого вполне достаточно, чтобы убедиться – что же там происходит в далёкой Сибири. В начале апреля, то есть всего через месяц после того, как Юрис принёс весть о Свершении, мы уже были готовы отправиться в путь. Трудовая деятельность, которой я занимался в качестве учителя по медитации, в СИСТЕМЕ не была особо востребованной, поэтому мне не приходилось отпрашиваться с работы или ждать отпуска. С СИСТЕМОЙ я был связан минимально, поэтому в любой момент мог двинуться куда угодно, как вольная птица. Правда, плата за такую свободу, которую я ценил больше всего, была высокой: лишь мизерное количество фантиков (то бишь деньжат) мне удавалось как-то добывать случайными заработками. Между прочем, я подрабатывал в том числе и статистом-позировщиком в Академии Живописи, где, используя свои навыки по сосредоточению, надолго замирал в требуемой позе, пока студентки тщательно прорисовывали в своих мольбертах все детали моего обнажённого тела. Для меня это было упражнением, ведь в молодости, ещё в школе я был очень застенчивым мальчиком, который краснел безо всякой причины. Я мог, допустим, покраснеть за того, кто стоял у доски и не мог ответить на вопрос учительницы, – то есть я краснел за других, не говоря уже о ситуациях в которые попадал сам. В кругу мальчиков подростков надо мной подшучивали, когда один, показывая на меня пальцем, неожиданно проговаривал: «А давай-ка ты сейчас покраснеешь!» И я краснел… Все смеялись, мне было до жути неловко, но я не мог ничего сделать, и краснел… Я краснел и тоже смеялся вместе со всеми. Обиду на своих друзей я не носил, просто понимал, что нужно что-то с этим делать. И я боролся внутри себя, делал всякие неприсущие шаги; и если я стеснялся своей наготы, значит – я должен был позировать перед студентками Академии!.. Так что, ехать в Россию мы собрались достаточно быстро; Алиша также была в то время почти свободной: она заканчивала Вильнюсский университет, кафедру славянской филологии, и как раз в те дни писала дипломную работу, которую решила закончить уже в пути. Кстати, её работа называлась «Русский мат: этимология и семантика нецензурных выражений», думаю, об этом мы ещё поговорим… Ехать мы решили поездом, потому что на самолёт нам не хватало денег. А умение терпеливо ждать – это одно из основных качеств, которую я приобрёл медитируя, и которой учил тех немногих, кто был готов вместе со мной спускаться на самое дно своего подсознания, чтобы вернуться оттуда с… ещё большей печалью. А кому нужна печаль?! Хотя – это правда: чем глубже нырнул, тем более тонкие законы мира открываются. И ничего нового я здесь, не открываю. Говорят: «Познай себя, и ты познаешь весь мир,» – но, всегда забывают добавить: «И тем больше печали ты познаешь». «Жизнь – это страдание,» – говорил ещё Великий Буда.