Не сказать, чтобы мне пришлась по нраву такая откровенность. Но я решил не прерывать Петра – пусть выскажет, что думает.

– Нужен был только повод, – лицо Бехтеева напряглось. – Я его искал, но тот нашёлся сам. Когда Алексей сказал, что влюбился в твою сестру, я решил, что всё пропало. Если бы они сошлись, отец точно не позволил бы выступить против Терновских. Но потом Лёша сказал, что Белослава ему отказала – и я втайне злорадствовал, надеясь, что из этого может выйти повод для войны.

Пётр тяжело вздохнул и потёр глаза. Всё ещё не глядя на меня, сказал:

– Мне так стыдно перед ним. Я надеялся использовать его разбитое сердце, а теперь – использую его нелепую смерть. А ведь он… – Пётр запнулся, – он мой брат. И я любил его, Эспер.

– Понимаю тебя, – сказал я. – В прошлом году я тоже потерял брата.

Бехтеев вздохнул и опустил голову, чтобы я не заметил его слёз. Но я заметил. И ни за что бы не стал осуждать за них. Ведь я прекрасно помнил, как рыдал и разбивал кулаки о стены после гибели Николая.

Петру, наверное, приходилось ещё хуже. Ради навязанной сюзереном войны Пётр был вынужден разыгрывать гнев и не мог даже как следует оплакать брата.

Но теперь, похоже, эти чувства вырвались на волю.

Я не стал ничего говорить. Всё и так было ясно.

Бехтеев вздохнул и вытер рукавом глаза. Когда он распрямился, на его лице больше не было ни капли горя – будто бы он надел маску.

– Я слышал, в конце прошлого года в Дальнегранск приезжал кто-то из Блэкспиров, – сказал Пётр.

– Виконт Мартин. Сын герцога, полагаю.

– Так и есть. Ты виделся с ним?

– Да, – кивнул я. – Очень… колоритный персонаж.

– Он сказал, зачем приезжал?

– Нет, конечно. Я ведь тогда ещё даже не был бароном, он не воспринял меня всерьёз. Но поболтали мы славно. А что? Они тоже замешаны в большой игре?

– Сам как думаешь? – скривился Пётр. – Они везде, где есть война и где есть выгода. Ты разве не знаешь, что они торгуют оружием? Любой конфликт для них – золотая жила.

– Где появляется чёрное копьё, скоро польётся кровь, – вспомнил я поговорку про Блэкспиров.

– Вот именно. На твоём месте я бы… – Бехтеев пожевал губами и осторожно продолжил: – Побеседовал как следует со своим партнёром, бароном Левиным. Может быть, узнаешь что-то интересное. И не только для себя.

Ничего себе. Военный соперник только что поделился со мной секретом? Точнее, указал на то, где этот секрет можно добыть.

– И кому же это может быть интересно, кроме меня?

– Не знаю, – пожал плечами Пётр. – Твоим родственникам, возможно.

Уж точно не матери или Белославе. Бехтеев сто процентов имел в виду Влада.

Любопытно получается… И весьма запутанно. Блэкспиры заранее знали, что готовится столкновение между мной и Бехтеевыми? Но я ведь тогда и правда не был бароном, и даже рекламное агентство ещё не открыл.

Невольно приходилось признать, что Пётр прав. Я влез в большую игру, где вся партия просчитана наперёд. И да, хотя меня готовили к сложным политическим интригам, я только начинаю понимать, как всё обстоит на практике.

– Спасибо, – честно сказал я. – Понимаю, ты заботишься не обо мне, ты просто не хочешь продолжения бессмысленной войны. Но раз уж вы не смогли отказать князю Молотову, придётся нам воевать.

– Мы отказывали дольше, чем ты думаешь, – нахмурился Пётр. – Отец даже чуть с ним не поссорился.

– Понимаю. Благодарю за откровенность, – я встал. – С тобой хорошо обращаются? Может, есть какие-то пожелания?

– Пусть мне разрешат читать на свежем воздухе. Постоянно сидеть в этой каморке невыносимо, – скривился Бехтеев.

– Хорошо. Только без глупостей, прошу тебя.

– Я похож на глупца?