– Понял, ваше благородие! – судя по звукам, Годимир уже начал собирать вещи.

– Всё, до связи.

Я вышел из кабинета и едва не столкнулся с Белославой. Кажется, она как раз собиралась меня потревожить.

– Доброе утро, Эспер, – сестра поцеловала меня в щёку. – Как ты?

– Прекрасно. Влок меня вчера так попарил, что я уснул без задних ног. И духовное, и физическое тела в полном порядке.

– Рада слышать, – кивнула Белослава. – А я к тебе по делу.

– По какому?

– Неужто сам не догадываешься? – Бела приподняла уголки губ.

– Догадываюсь, но давай не будем играть в эту игру.

– Ты, как всегда, сама серьёзность, – сестра закатила глаза. – Ладно. Ты же просил меня подружиться с Петром Бехтеевым? Так вот, он хочет с тобой поговорить. Он сказал, это крайне важно и от этого зависит исход войны.

– Тогда идём, – кивнул я. – Послушаем, что наследник графа хочет мне поведать.

Глава пятая

Петра держали в дальней комнате. Дверь была закрыта на замок, рядом дежурил гвардеец, а на притолоке был закреплён сигнальный артефакт. При попытке бегства тревога бы поднялась моментально.

Повинуясь моему молчаливому приказу, гвардеец открыл ключом замок и пропустил меня внутрь.

Пётр сидел на стуле в углу и читал какую-то книгу. Вытянув ноги, он доставал ими до середины комнаты.

Да уж, хоромы тесные. Из мебели здесь помещались только кровать, стул и маленькая раковина с родниковым кристаллом. Окошко было таким маленьким, что через него не пролез бы и ребёнок.

Пётр выглядел неплохо для того, кому несколько дней назад изрешетили ноги пулями. Разве что бледноват – потерю крови даже маги-целители не в силах были восполнить.

Однако я всё же счёл нужным поинтересоваться:

– Добрый день, ваше сиятельство. Как себя чувствуете?

– Как быстро вы пожаловали, – игнорируя мой вопрос, сказал Бехтеев.

Он захлопнул книгу и поднял на меня не самый дружелюбный взгляд.

– Дайте угадаю. Вы решили, будто я хочу от лица рода просить перемирия или что-то в этом роде? – спросил он.

– С чего бы? – я сел на кровать. – Такие решения принимает ваш отец-граф.

– Но я мог бы поспособствовать, если бы хотел.

– А вы хотите?

– Нет.

– Тогда о чём речь? – развёл руками я. – Давайте начнём сначала, Пётр. Как ваше самочувствие?

– Прекрасно. Если бы не эта штука, – он щёлкнул пальцем по висящему на шее тяжёлому кулону.

– Вы всё-таки пленник. Я не могу позволить вам пользоваться магией в моём доме.

– Должен признаться, теперь я вас понимаю. Быть лишённым магии – ужасное чувство. Как будто вдруг лишился слуха или зрения.

– Да, именно так, – кивнул я. – Но, в отличие от меня, вам нужно только снять кулон.

– Вернее, мне нужно, чтобы его сняли вы! – резко парировал Пётр.

– Всё равно это проще, чем перестраивать духовное тело, – сказал я и добавил: – Полагаю, вы просили меня прийти не за этим.

Бехтеев положил книгу на пол и потёр колено. Как мне доложили, ранение в колено оказалось наиболее серьёзным. Несмотря на заклинания целителей и зелья лекарей, для полного восстановления требовалось время.

– Слышал, вы достигли успехов на поле боя, – Пётр опять начал издалека.

– Так и есть. Ваша гвардия была разбита в лесу. Вам интересны подробности?

– Не слишком. Я лишь хотел узнать: надеюсь, вы не думаете, что на этом всё кончится и мой отец признает вас победителем?

– Конечно, нет, – улыбнулся я. – Война продолжается. Мы только начали.

– И вы надеетесь выиграть?

– Сдаваться точно не намерен. К чему вы ведёте?

Пётр помолчал, потёр тонкий шрам на щеке и заговорщицки наклонился вперёд:

– Перейдем на “ты”, Эспер?

– Помнится, ты уже перешёл, когда мы сражались во дворе, – напомнил я.