Но Елена хотела продолжения, и скрывать это от самой себя не могла. Она хотела, чтобы пальцы Дмитрия пробрались дальше, избавили её от ненавистного платья и скользнули по животу, дрожавшему в ожидании ласки. Хотела ощутить их прикосновение, и сама коснуться, узнавая, каким может быть тело этого мужчины, сильного и жёсткого, как наждак.

Губы Дмитрия опустились вдоль шеи девушки. Баратов чувствовал, как трепещет гибкое тело в его руках, когда он чуть прикусывает нежную кожу, пропитанную ароматом жасмина. Как сладко подается навстречу и как разочарованно стонет, когда он всего лишь расстёгивает крючки, не притрагиваясь к спине.

Елена осторожно обняла Баратова за поясницу и, прижавшись к нему, потёрлась о бёдра. И Дима ничуть не сомневался, что они оба хотят продолжения, когда стягивал с плеч Елены бретельки платья. Баратов опустился на колени, чтобы покрыть поцелуями напряжённо трепещущий под его прикосновениями живот. Прижался щекой, наслаждаясь едва заметным ароматом женского тела, и принялся освобождать Елену от белья. Крепкие и упругие бёдра девушки оказались в его широких ладонях, и Елена протяжно застонала, когда Дима поцеловал нежную кожу на внутренней стороне бедра. Баратов привстал, прослеживая губами путь от маленького пупка к самому горлу, опустил ладонь на затылок Елены и потянул её за волосы, заставляя запрокинуть голову. Припал к уязвимой впадинке между ключиц и внимательно изучил языком то место, где, как ему казалось, трепетала сама жизнь Елены. Затем подтолкнул девушку к постели и проследил, как грациозно опускается поперёк кровати хрупкое тело. Елена послушно рухнула на кровать и позволила снять с себя остатки белья. Баратов отстранился и сам стал раздеваться. Жаждущий восхищённый взгляд светло-серых глаз, устремлённый на него, обжигал и притягивал, заставляя спешить.

Елена с таким же наслаждением скользила взглядом по выпуклым сухим узлам мышц. Сила Баратова не была искусственной, приобретённой в спортзалах и на тренировках, она шла изнутри и присутствовала в этом человеке всегда.

– Перевернись, – шепнул Баратов, и сам тут же склонился над ней, проследил пальцами дорожку позвонков, убегающую в восхитительную ложбинку между двумя округлыми ягодицами. Дима запечатлел поцелуй на самом верхнем, чуть выпуклом позвонке, и скользнул рукой в эту ложбинку, сходя с ума от её напряжённого жара.

Елена ахнула и сжала бёдра.

Баратов убрал руку, прошёлся пальцами по пояснице и снова поцеловал выступающий позвонок. Огладил ягодицу и чуть стиснул. Она оказалась напряжённо поджатой, и прикосновение не принесло ни капли удовольствия.

Дима чуть приподнялся и нахмурил брови.

– Краевская? – спросил он в некотором недоумении. Ещё минуту назад Дима не сомневался, что Елена будет согласна на всё, и неожиданный финт неприятно остудил его возбуждение.

Елена не отвечала, но Баратов заметил, как сжимают пальцы девушки шёлковое покрывало, пуская по глади ткани глубокие складки.

– Краевская, отзовитесь, – повторил Баратов недовольно и переместил ладонь на её плечо. Тело Елены тут же сотрясла дрожь.

Баратов крепче ухватился за плечо и резко перевернул её, не давая времени спрятать чувства под привычную маску отстранённости.

Губа Елены была закушена. Под ресницами поблёскивала влага.

– Елена? – это лицо, ставшее совсем прозрачным и словно бы истончившееся всего за пару минут, лишило Диму всякого самообладания. Пальцы всё ещё ощущали изгибы горячего тела, плавящегося в руках, но вместо страстной и отзывчивой любовницы перед Баратовым лежала сейчас заплаканная девчонка, дрожащая и испуганная, как кролик.