– Он убит, магистр. В его топфхельме позже мы обнаружили небольшую дырку, не похожую на отверстие ни от арбалетного болта, ни тем более, стрелы. Но голова де Местра пробита! Мы не успели ничего понять, клянусь распятием! Крестьяне от страха разбежались кто куда, я не знаю, как объяснить всё, что произошло, но, думаю, если бы старец захотел забрать то, за чем пришёл, мы не смогли бы ему помешать.

– Что было дальше? – Янес вспомнил, что обоз цел и желал продолжения.

– Дальше произошло самое странное. Этот человек вдруг скорчился, как прислужник дьявола, и у него начались судороги. Когда мы приблизились, не стану скрывать, магистр, я лично хотел оборвать его жизнь, так вот, когда мы приблизились, он застонал и назвал ваше имя… – Буше посмотрел магистру прямо в глаза.

– Чтоооо?! – протянул Янес.

– Да, магистр. Старик просил не убивать его. Он сказал, что для вас есть крайне важное сообщение. А еще этот пёс сказал, что завтра в Париже будет арестован и брошен в темницу Великий магистр тамплиеров, Жак де Моле. – По спине Янеса пробежал ледяной озноб. – Еще он говорил, что все рыцари-тамплиеры будут обвинены в ереси и подвергнуты гонениям, что нас ждут пытки, позор и забвение. И что он может это предотвратить. Я приказал заковать его в железо и привез к вам, магистр. Комендант распорядился бросить его в подвал восточной башни.

– Идём! – магистр почти бегом направился к выходу. Буше и комендант несли впереди него факелы. Они пересекли двор, где шла разгрузка тяжёлых ящиков. Дождь прекратился, и из-за рваных послегрозовых облаков роняло на землю лучи заходящее солнце. Янес не обращал внимания на противно хлюпающую под ногами жижу, мгновенно забрызгавшую его плащ. Мысли его были направлены на одно – откуда странный старик знает о Чаше, Великом магистре и нависшей над ним угрозе?

Винтовая лестница уходила вниз, в помещение холодных подвалов. Пахло мышами, сыростью и плесневелой влагой. Чад от факелов уносился под сводчатый потолок. Комендант отодвинул огромных размеров засов на тяжёлой, обитой железом, двери. Два стражника и Гийом Буше вошли первыми, осветив узилище. В дальнем углу подвала тихо копошились две тощие крысы, нисколько не испугавшись вошедших людей. Старик исчез.

ГЛАВА 3.

Наши дни. Санкт-Петербург.

Пробка на Московском проспекте растянулась на несколько километров. Дождь, с утра обильно поливавший город, уже с час как закончился, и в разбежавшихся от Невы тучах вновь заиграло солнце. Магнитола разливала по салону «Hello» от Ричарда Клайдермана, и Олег невольно барабанил пальцами по селектору переключения передач в такт мелодии.

Сколько он не был в Питере? Почти четыре года, если память не подводит. Точно, в прошлый раз он приезжал после защиты диплома инфака и поступления на исторический. Губы сами растянулись в полуулыбке. Ризориус, так, кажется, называется мышца, отвечающая за способность улыбаться? При этой мысли ризориус превратил полуулыбку в улыбку. В прошлый его приезд город встретил его ледяным ноябрьским ветром. Олег простыл и все каникулы, запланированные для встреч со старыми друзьями, провел у отца в доме, не вылезая из постели. Раньше Олегу нравился Петербург. Как он теперь понимал, городу было легко очаровать мальчишку, растущего в большом доме на Васильевском острове, посещающего частную школу и с самого нежного возраста окруженного предметами искусства, скульптуры и живописи. Отец торговал антиквариатом в собственном магазине, и был одним из самых уважаемых реставраторов в прошлом, и антикваров в настоящем. К нему обращались за экспертной оценкой из многих европейских музеев, не говоря уже о Третьяковке и Эрмитаже. Впрочем, основная его работа всё же касалась частных коллекций. Разумеется, перед Олегом никогда не стояло выбора, где и на кого учиться. Выбор за него сделал отец. Стоит сказать, обучение давалось Олегу удивительно легко, к окончанию факультета иностранных языков он свободно говорил на английском, французском, испанском и итальянском, чуть хуже – на немецком. В какой-то момент его потянуло на языки древности – арабский, иврит и латынь, видимо, сказались дни, проведенные в отцовском магазине и кабинете.