– Да, но разволновался, видимо.

– Что значит разволновался? Надо было начать с того, что выпуск партийных жетонов – наиглавнейшая задача нашей промышленности. Что их нехватка может отрицательно повлиять на обороноспособность страны. Потому что людей, желающих вступить в президентскую гвардию, с каждым годом становится все больше и больше. Потом перейти к тому, что народ испытывает острую потребность в жетонах и требует от руководства государства повысить их выпуск, чтобы обеспечить им каждого желающего. Надо было объяснить людям, что, по статистике, большинство передовых и сознательных граждан стремятся получить жетон, чтобы стать частью единой и непобедимой общности. А из твоего разговора получается, что мы навязываем людям жетоны.

Поликарп Прокопьевич говорил медленно, после каждого предложения делая небольшие паузы. Интонации его голоса чем—то напоминали нравоучительную манеру общения телевизионного диктора новостной программы основного федерального канала.

– Это плохо. Я разочарован тобой, – добавил он вздыхая.

Потом поднялся из кресла и прошел вдоль комнаты. Распахнув тяжелые шторы, он открыл окно, повернув потертую бронзовую ручку в виде головы льва.

Вечерело. За окном крупными новогодними хлопьями шел снег, переливаясь в свете фонарей. Он уже полностью покрыл собой Красную площадь, запорошил купола Собора Василия Блаженного, Владимира Обширного и крышу Спасской башни.

– Снег на Красной площади, поземка, молчаливый пеший строй солдат, – проговорил Поликарп Прокопьевич, любуясь видом из окна президентской башни, отстроенной за Кремлевской стеной в честь присоединения земель бывшего Южного федерального округа, – за плечами тощая котомка, и набор страданий не почат…»4

Глядя на этот завораживающий пейзаж, Поликарп Прокопьевич вспомнил, как стал президентом Московской Руссии – одной из федеральных областей, получившей независимость благодаря Путоранскому соглашению5, в результате которого в стране произошла децентрализация власти.

Этот договор не подразумевал прекращения существования России как субъекта международного права и геополитической реальности, а также полного отделения провинций от центра. Он лишь предполагал передачу некоторых полномочий из центра в регионы. Но, благодаря действиям западносибирских сепаратистов, спустя три года Федеральные округа получили полную независимость. В результате значительная часть территории и национальных ресурсов вышла из-под контроля Москвы.

Замысел Путоранского соглашения не был настолько плох, как потом его представили историки Московской Руссии. Гигантской стране, занимавшей большую часть евразийского континента, сверхцентрализация наносила непоправимый вред. Федеральные власти взвалили на себя слишком много функций и уже не справлялись с грузом возникающих проблем. Управлять из одной точки обширного государства, несмотря на внедрение передовых технологий, становилось все труднее и труднее. Терялся контроль над большой частью отдаленных территорий, заполняемых иностранными мигрантами. Подписание соглашения о перераспределении функций являлось на тот момент единственной возможностью сохранить страну.

Поликарп Прокопьевич считался противником Путоранского соглашения. Еще до прихода к власти он, споря со своими оппонентами, призывающими выстроить отношения между центром и провинциями по западному образцу, говорил, что в нашей стране нет устойчивых традиций самоуправления, и предупреждал, что передача полномочий на местный уровень приведет к распаду государства. Ведь избранные или назначенные губернаторы озабочены всегда лишь проблемами собственного обогащения. Однако его доводы не были услышаны.