– Кто это, Веккьо? – настаиваю я, крепко взяв домовика за плечо. – Кто это был?

Старик только отрывисто выдыхает, снова воздевая глаза к небу, но я настойчиво сжимаю его плечо, и он сдается.

– Капитан Реджино Тоска, командир Солдат Солнца, рыцарь церкви, – говорит он шепотом.

Я не удивлен осведомленностью Веккьо. Домовые живут в своем замкнутом мире хозяйственных забот. Их сообщество очень дружно и скрытно. Все они общаются между собой и многое знают, в том числе о нас, людях.

– Начальник «Гаммадиона»? – переспрашиваю я.

Секретная служба Уники наводит страх на многих в Латии. На магов, на простолюдинов, на волшебных созданий. Веккьо не стоит знать, что у меня есть личные причины не искать встреч с такими, как этот капитан Тоска. В подворотне, как мне кажется, становится необычно холодно. Холод пробирается под мой плащ, проникает под рубашку сквозь суконную безрукавку.

– Это страшный человек, – едва слышно продолжает Веккьо. – Он родственник самого Верховного Иерарха Ромийского Лаврентия. Сын его племянника графа Лукино Тоски.

– Мрачного вдовца?

В моей памяти при этих словах домовика будто раздвигается занавес, открывая картину детских воспоминаний об одном далеком солнечном дне, когда Бенвенуто взял меня в поездку в замок Урбано, родовое поместье семьи Тоска. Перед глазами сквозь дымку лет проступают похожие на трубы серые башни, стрельчатые окна, сад во внутреннем дворе и черный силуэт в одном из дверных проемов, пропитанный непередаваемой печалью. Там было что-то еще, но эта темная скорбная фигура долго потом являлась мне в пугающих снах.

– Ну и семейка эти Тоска! – восклицаю я.

– Не святотатствуй, – Веккьо осуждающе хмурит брови.

– Что-то я не заметил особой святости в этом парне, якшающемся с Франкетти, – ухмыляюсь я. – Да и отец преднебесный тоже не Владыка Грома. Пойдем домой.

– Покуда целы, – вздыхает домовик и, наконец-то, позволяет отобрать у себя тубус с чертежами.

***

Реджино Тоска.

– Никого там нет, мессир, – Франкетти насмешливо ухмыляется, когда я подхожу.

За этой веселостью на его будто топором рубленой грубой роже скрывается досада. Лейтенанту «Зеленых лент» не нравится, что я отдаю ему распоряжения на глазах его людей. Мне безразлично, о чем жужжит эта навозная муха. Она прекрасно знает, что ее могут в любой момент прихлопнуть.

– Вы нашли его? – спрашиваю я, глядя сверху вниз.

Франкетти крупнее, шире в плечах, но среднего роста. Должно быть, когда-то женщины в его роду путались с гномами. Мерзко.

– В таверне, на углу, – Франкетти показывает направление, махнув рукой в сторону площади. – Нам его?

– Конечно, нет, – с нажимом отвечаю я. – Я пойду туда сам. Вам остается покупатель. Он пойдет в таверну на встречу с исполнителем, увидит меня и повернет обратно. Ваши люди пойдут следом. Покупателя не трогать ни под каким видом, он мне нужен. Проследить за ним и сообщить местонахождение мне. Ясно?

– Ага, – Франкетти широко, недобро улыбается, продолжая бравировать на глазах, своих подчиненных; наверное, от такого глупого поведения и происходит название его профессии. – Тока не ясно, мессир Реджино, чё бы вам магов по следу не пустить?

Я снимаю очки, хотя без них мне неуютно, и тоже самым милейшим образом улыбаюсь. «Зеленые ленты» перестают глупо ухмыляться друг другу, Франкетти меняется в лице и не настаивает на том, чтобы услышать ответ на свой вопрос.

Хотя в его словах есть резон. Маги «Гаммадиона» легко взяли бы след, но если покупатель похищенной книги тот, о ком я думаю – то, о чем я думаю, оно увидит мага за милю. Лучше уж пусть решит, если заметит хвост, что тупые громилы-простолюдины преследуют его по ночным улицам с целью ограбления. Так безопаснее и для самих дружков Франкетти, хоть он и не оценит моей доброты.