Прима стал накручивать себя, представляя опасность ситуации, выбор, либо психушка, либо тюрьма, так он представлял себе решение подобных вопросов. То-то жена гордиться будет. Рута думала так – если одна из трех групп покинет кабинет, история скорее всего не примет скандальный характер.

Санитары вышли, Рута обратилась к Сержу:

– А зачем из привел, да еще в костюмах? Что если в таком виде востребуют?

Полицейский:

– Как востребуют?

Рута:

– Натурально, по назначению. Что тогда будете делать? Я бы на вашем месте сейчас же сняла.

Полицейский:

– Что сняла?

Рута:

– Вы ничего не приняли? А то скорость понимания заметно. Так можно очень даже перестараться.

Полицейский: «Что вы такое говорите?», – в несколько раздраженном тоне.

Рута наклонила голову, так чтобы не смотреть через очки. Второй полицейский слегка хлопнул по спине первого, мол, не заводись усугубляя, ощутив дополнительное тепло пространства, снял головной убор и провел рукой по лбу и волосам.

Рута:

– Вот-вот, правильно.

В дверь постучались, и Рута сказала: «Пожалуйста».

Вошел Демонтаж со знатным – портфелем, и сразу все вздохнули. Демонтаж спросил у полицейских, был ли нанесен какой-то ущерб кому либо.

Полицейский:

– Драка в общественном месте.

Демонтаж:

– Следы побоев, сломанные вещи, в смысле, ущерб?

Полицейский:

– Сама драка является актом нарушения порядка.

Пока полицейский говорил, Демонтаж развернул компьютер и стал показывать снятый Гедре материал, который он успел смонтировать, и титры в конце:

– Вот, видите, вы тоже тут красиво исполняете.

Один полицейский улыбнулся, другой нахмурился.

Демонтаж:

– Вот, разрешение самоуправления города на проведение уличных театральных действий, приуроченных ко дню города. Мне звонить комиссару? И второй вопрос – вас оставлять в увиденном?

Эксперимент определенно уперся в неопределенность. Все какое-то время молчали, как будто устали, но форма усталости несла характер пустого наполнителя, в смысле, сделано много, безумно интересно, но результата 0. Как будто построили классный рояль, но он не летит, как хотелось.

Больше всего досталось Демонтажу. Обычно в таких случаях люди просто решают выругаться в натуральную. А тут упрямый выдох с подачи сжатых мышц подбородка, и если была бы борода, то гуляла бы на подобие маятника часов.

Видимо решив подбодрить, Прима обратился к Демонтажу:

– Ну что, мы уже можем всему миру растрепать, что литовская медицина и китайская – это из одной бутылки пена.

Демонтаж:

– Нет. Не можем.

Прима:

– Ну вот, опять. Даже мой дед картошку сажал и собирал строго на Луну глядя, да и грибы собирают тоже так, ведь днем позже, и все – чревоточины, хвосты из окон спального района. Ты ведь сам говорил, что в китайском календаре есть день, когда черви ото всюду вылезают.

Демонтаж:

– Не черви, а насекомые.

Прима:

– Ну, я имею в виду, как вид.

Гедре подключилась:

– А моей бабушке 90, и она с сестрой до сих пор лен красит по Луне и так здорово с сестрой при этом сутартинят, да?

Она повернулась к Сержу. Тот как будто из комы выпрыгнул:

– Да, да, я.

Гедре:

– Ты же записывал, сам все хвалил. Говорил, что музыка у меня по наследству!

Серж:

– Конечно, это одно из чудес света, ничего круче не видел.

И сделал мудреное лицо, чтобы замолчать, а все повернулись к Демонтажу, тот уже перестал изображать компрессор и принял позу лектора, чтоб лучше всех отвязать по-ученому:

– То, о чем вы говорите, конечно, пересекается с Китайской Медициной, это Календарь, бесспорно.

Но мы знаем, что у нас принято говорить слово «приметы», они так вот и существуют сейчас разрозненно, оторвано…

Серж:

– Приметы, наметывать, примечать, метить, меткость, метла, метель, метать, меч.