Вот до чего я договорился. Наверное, довлеет груз прожитых лет, дум и поступков. Между тем сказанное немаловажно для понимания истинной ситуации в современном правосудии.

Писать адвокатские заметки труднее, чем детективы. Ведь для последних важна интрига, а для этого от читателя обычно скрывается то, зная что он может догадаться, кто совершил преступление, и потерять интерес к сюжету. Разумеется, в таком случае необходимы и завлекательный сценарий совершения и раскрытия преступления, и мастерство рассказчика, и многое другое. При этом едва ли не вся детективная литература в своей основе заточена на убийства, коих, наверное, в книгах больше, чем в жизни, и убийства притом более изощренные. Что поделаешь, если такова специфика жанра?

Мало того, детектив обычно заканчивается своеобразным happy ending в виде раскрытия преступления и изобличения преступника. Как в детективе без того, чтобы:

За детективом занавес, конечно, закрывается, но сразу открывается для антидетектива. Сцена предоставляется новому действующему лицу – адвокату.

Для сюжета адвокатских историй раскрытие преступлений не может быть характерно. Это не является задачей защиты, а адвокатское расследование по российскому законодательству не производится. Более того, защищать адвокату приходится не столько убийц, сколько, если так можно сказать, обыденных преступников.

Адвокат, разумеется, подчас скрывает и даже должен кое-что скрывать как от следствия, так и от суда. Это вынужденная мера, которая осуществляется в тактических целях, чтобы исключить возможность закрыть прорехи предварительного или судебного следствия и не оказать помощь прокурору в доказывании вины клиента. Однако такое допустимо не беспредельно, а лишь до окончания судебных прений. Потом, как правило, уже ничего не сделать в его пользу.

Чем же завлечь читателя, рассказывая адвокатские истории? Кажется, ничем, если он не понимает, что и следователь, и прокурор, и судья в своих решениях излагают вовсе не истину в последней инстанции, но только собственные версии случившегося. А если что-то является версией, то не исключена и другая версия, и, как следствие, допустима критика версий следователя, прокурора и суда. Причем, если возможна еще хотя бы одна версия случившегося, нельзя считать доказанной версию, даже установленную приговором (в том числе вступившим в законную силу). Вот где должна быть интрига адвокатского повествования!

Адвокатский сюжет по природе антидетективен, ибо защитник – критик детектива. Обыкновенно детектив заканчивается раскрытием преступления и установлением преступника. Адвокат же обычно выходит на сцену, когда возникает вопрос – а действительно ли преступление раскрыто и установлен именно преступник? Преступление ли то, что названо данным словом? И даже если детектив прав, разве это все?

Раскрытие преступления и установление преступника – не самоцель для правосудия. Возникает вопрос о наказании. Достаточно вспомнить повествующее о преступлении и наказании известное произведение Ф. М. Достоевского. И роль адвоката при назначении наказания не менее важна.

Наказание должно быть справедливым (статьи 6 и 60 УК РФ). При его назначении обвинитель представляет свое видение позиции государства, а защитник оценивает ее со стороны подсудимого. При этом отношение к справедливости в зависимости от позиции человека может разниться. Адвокат в соответствующем случае должен довести до суда несправедливость наказания, предлагаемого прокурором, и доказать справедливость своего видения справедливого наказания для подсудимого.