Не менее отражает обвинительную линию суда пункт 6 части 1 статьи 237 УПК РФ. На основании данного пункта суд «по собственной инициативе» возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, если «фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, обвинительном акте, обвинительном постановлении, постановлении о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого, лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, как более тяжкого преступления, общественно опасного деяния либо в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий указанных лиц как более тяжкого преступления, общественно опасного деяния».

Если указанное делается по ходатайству стороны обвинения, все еще более или менее понятно, хотя ей ничего не мешало приведенное сделать вовремя и добросовестно. Когда же в таких случаях суд по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, это явно делается в интересах стороны обвинения и потому ставит суд на данную сторону.

Более того, суд не связан видом и размером наказания, предлагаемого прокурором в судебных прениях, и может даже назначить более строгую меру. В таком случае защищаться от ее назначения невозможно, ибо она будет известна только в ходе провозглашения приговора. Чем не возрождение функции обвинения после ее прекращения в прениях? Причем суд становится большим обвинителем, чем сам прокурор.

Видимо, прокурор, в отличие от адвоката, является социально близким суду участником уголовного судопроизводства. «Ну как не порадеть родному человечку!..» Не исключено, что именно поэтому в судах для работы такого «человечка» создаются более благоприятные условия, чем для адвоката.

Напротив, обществу навязывается мнение, что адвокат – непорядочная личность, стяжатель, взяткодатель, играющий на недоработках предварительного и (или) судебного следствия. С ним в отличие от прокурора судьям порой не рекомендуется даже знаться. Судьей не стать, если близкий родственник – адвокат.

А к кому и почему, несмотря ни на что, обращаются все, в том числе и судьи, когда возникают правовые проблемы? Как говорится, в семье не без урода; разные люди есть во всех слоях общества (в том числе и среди судей, обвинительные приговоры в отношении которых хотя и редкость, но выносятся). Нельзя и всех адвокатов малевать одной, причем черной, краской.

Вообще-то должно быть стыдно недоработки следователя, прокурора и суда, которые использует адвокат в своей профессиональной деятельности, ставить ему в упрек. У него одна функция – защита прав и свободы клиента, и ее добросовестное выполнение – залог правосудности приговора.

Зачем нужен адвокат, если он станет, как бывало подчас ранее, поддерживать обвинение? На стороне последнего и так весь правоохранительный механизм государства. К услугам прокурора многочисленные оперативные работники, эксперты, полицейские и т. д. А адвокат как перст один и всегда должен быть Чацким – в принципе, ноша далеко не для каждого.

У некоторых людей возникают сомнения в нравственности защиты. Особенно это относится к злостным убийствам, изнасилованию малолетних, государственной измене.

Начну с закона. В статье 48 Конституции РФ предусмотрено:

«1. Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.