Федя молча, но резко отстранился от Кати. Его глаза вспыхнули – не страх, нет. Это был холодный, почти профессиональный расчет. Рефлекс. Он уже сжал кулаки. Но не успел.

– Слышь, тебя там зовут, – сказал Кучерявый, мотнув головой в сторону площади.

Федя медленно повернулся. Вдали, у машин, он увидел знакомую фигуру. Кран, с перебинтованным носом и застывшей ухмылкой. Рядом с ним стоял второй, высокий – Матвей.

– Я тебя никуда не отпущу, – прошептала Катя, вцепившись в его рукав. В голосе была паника, почти детская. – Я пойду с тобой. Он меня не тронет…

Федя вдруг выдал строчку из песни, которую крутили на дискотеке:

– Катя-Катерина, маков цвет… Без тебя мне сказки в жизни нет…

Катя растерянно улыбнулась сквозь слёзы.

– Ты останешься тут. Позовёшь Андрея и Сергея. Поняла?

Она кивнула, и слеза скатилась по щеке. В груди у неё всё сжималось. Интуиция кричала – что-то случится.

Федя шёл медленно, но уверенно. Впереди, возле машин, Кран будто готовился к спектаклю. Матвей стоял чуть сбоку, опершись на капот.

Когда они заметили его лицо, на секунду повисла мертвая тишина.

– Ты его знаешь? – спросил Кран шепотом, не отрывая взгляда.

Матвей не сразу ответил. А потом выдохнул:

– Я тебе только что рассказывал про парня с тренировки, помнишь?

– Конечно.

– Это он.

И, не дожидаясь реакции, Матвей оттолкнулся от капота и сделал шаг навстречу.

– Привет, Федя, – сказал он спокойно, протягивая руку. – Расскажи, как ты вчера оказался в районе Крана?

Федя пожал руку. Крепко, по-мужски.

– Девушку провожал. С друзьями шли. Он нас провоцировал, окурками в нас кидал. Ну а потом…

Матвей медленно перевёл взгляд на Костю. В глазах его появилась сталь.

– Подожди здесь, – коротко бросил он Феде и шагнул к Крану.

– Ну и что ты мне поешь, что вы бедные и несчастные? – с отвращением сказал Матвей «Крану». Я считаю, что по морде получил ты заслужено, пацаны ни в чем не виноваты. Мой тебе совет, давай замнем это дело и отпустим пацана.

– Ты что говоришь? – фыркнул Кран. – Бедные-несчастные? Этот сопляк мне нос сломал. Я его, мать твою, наказать хочу.

– Нет, – отрезал Матвей. – Этого парня ты не тронешь. Он мой. Я его к себе забираю. И компенсирую тебе всё – морально и физически.

У Крана дёрнулся глаз.

– Может, мне ещё извиниться перед ним? – хрипло бросил он.

– Нет, – сказал Матвей спокойно. – Просто садись в тачку. И уезжай.

В этот момент из клуба вышли человек пятнадцать. Толпа быстро двигалась в их сторону.

– Свои, – буркнул Федя.

Матвей вскинул брови, узнав лица – пацаны с его района. Он шагнул вперёд, встал между Федей и надвигающейся толпой и крикнул:

– Все свободны.

Толпа остановилась, замерла, и, не задавая лишних вопросов, начала рассасываться. Андрей и Сергей встали рядом с Федей, молча, будто не собирались отступать ни на шаг.

– Он с моей телкой, – тихо, но зло сказал Кран, глядя на Катю, стоявшую у дверей клуба.

– Не ври себе, Кран, – устало ответил Матвей. – Она никогда не была твоей телкой.

Финальная пауза повисла в воздухе. Кран шагнул к своей «семёрке», сел в неё и, хлопнув дверью, процедил сквозь зубы:

– Повезло тебе, молокосос. Не попадайся мне больше на глаза.

Колёса взвизгнули, асфальт вздрогнул. Машина сорвалась с места и исчезла в ночи.

Матвей подошёл ближе:

– Постарайся больше не пересекаться с ним. Если что – называй моё имя. Тебя не тронут. Ладно, увидимся на тренировке.

Он ушёл, и Федя почувствовал, как напряжение отступает. Словно кто-то отпустил сжатую пружину внутри него.

– Так значит, Кран предлагал тебе руку и сердце? – спросил Федя, когда они с Катей отошли от клуба.

– Было дело, – усмехнулась она. – Только я его знаю с детства. Мы в одном классе учились. Он – не тот, с кем можно мечтать о будущем.