Однако было то, что потрясло меня с хорошей стороны – все ветви и щупы были закапсулированы невидимой пленкой. Эта пленка душила их, убивала, постепенно обращала в пепел…

«Заклятье деймона».

Значит, он не просто пришел сюда – или, может, не он сам? Помощник? Мне почему-то ощущалось, что в квартиру Доры приходил сам Райдо. Так вот, он вынул из руки спящей медальон, изолировал его, а после позаботился о том, чтобы щупы не нашли новую жертву. Если бы не предпринятые действия, нам с Аланом пришлось бы зачищать пространство белым пламенем, но Дэйм предусмотрел всё. Играючи, с насмешкой.

Поднимая голову все выше, наблюдая за тем, куда уходили темные сосуды, я миновала взглядом крышу – в режиме магического видения она делалась почти прозрачной. Дальше шло небо. Стоило мне протянуть руку к ближайшей, обернутой заклятьем ветви, как случилась активация капсулы, и вся паутина Грехт-куриллиса с глубоким неприятным стоном разом задохнулась, обратилась в дым.

Спустя пару секунд от неё не осталось и следа, лишь поднялся вверх пепел, сложился на фоне облаков в слово «Пожалуйста».

Дэйм.

Он сделал все красиво, чисто, как будто без усилий. И только мне доподлинно было известно, насколько сильно могли плеваться ядом эти черные жгуты, насколько они были живучими.

«Пожалуйста».

Он будто чувствовал мое немое спасибо, хотя мне не хотелось его произносить.

– Вам нужно что-то поесть… Вот, я нашел в холодильнике йогурт длительного хранения, перекусите, восстановите силы. После я помогу вам уснуть, – вещал Алан. И сопротивление Доры сминал аккуратно. – Вы уснете, утром придете к нам в офис в десять, мы поговорим…

Сейчас трансморф воздействовал на хозяйку дома гипнотически, и та лишь кивала, открывая йогурт, уже не сопротивлялась. Ей расхотелось лить слезы, на неё упала спокойная апатия, по-своему хорошее состояние без лишних чувств.

А спустя несколько минут хозяйка дома опять дремала на диване. Чтобы проснуться в добром здравии утром, чтобы вспомнить о том, что у неё назначен на десять часов визит в бюро.

Я все еще сканировала пространство комнаты, теперь Ал делал это тоже. И лицо его вытягивалось от удивления.

– Тут же была… эта штука?

Он, как и я, предполагал, что над зачисткой придется попотеть.

– Была. Уже нету.

Мне хотелось выйти из комнаты на улицу. На свежий воздух – подальше от пространства, в котором только что сгорела мертвая паутина, прочь от места, где все еще висела усмешка деймона.

Снаружи жизнь текла своим чередом. Прошмыгнули по направлению к клубу две одетые в платья девчонки – одна в белое, вторая в черное. Обе в тяжелых ботинках по моде. Просигналил нерасторопному пешеходу суетливый таксист.

Мой телефон поймал сообщение сразу, как только мы подошли к машине.

«Мясо еще теплое. Тебя ждать?»

Роберт.

Комично заглянул в чужой телефон Алан, сразу же все прочитал, перевел вопросительный взгляд на мое лицо.

– Можем выдвинуться на ранчо, выпить пива. У тебя будет тихий вечерок в теплых объятьях, я, может, отыщу Кейти…

– А ты этого хочешь?

– Нет. – Алан всегда был предельно честен. – У нее слишком приторные духи.

– Ну да, а у тебя исключительное обоняние. Надо было её предупредить.

– Я забыл, что иногда люди выливают на себя мегатонны парфюма.

– Я тоже не хочу… в объятья.

Обнимать Роберта после того, как побыла в личной ауре Дэйма, – все равно что променять блюдо из пятизвездочного ресторана на подгоревшую пресную шаурму из ближайшей забегаловки. Не в упрек Робу – он был тем, кем был – хорошим, понятным, честным мужчиной. Просто Вэйгард находился вне категории сравнения, и после него сложно было воспринимать кого бы то ни было. Если куда-то и хотелось, то только обратно к нему, но этот шаг для меня – табу.