– А ты уверена, что это того стоит?

– Уверена. Ну, то есть по дороге расскажу.

В трубке зазвучали короткие гудки. И я со вздохом ее повесила. Теперь уже не заснуть, пойти, что ли, кофе выпить. Кофе-машина капризничала и устрашающе гудела на пустую чашку, категорически отказываясь ее наполнять. Вместо того чтобы, как обычно, броситься переставлять кофейную таблетку, я задумалась. Если Танька говорит, что встретимся в семь, значит, не раньше девяти. Потом дороги часов десять, если Танька говорит, что в семь выезжать надо. А там нас ждет какая-то непонятная бабка. Может, лучше завтра проваляться в постели до трех, потом в спа, и набрать Катьке с Ольгой, чтобы спокойно поужинать в «Веранде». В воскресенье надо было быть с утра в Москве, меня ждала традиционная сдача полосы «Светская жизнь» газеты «Ъ».

От мыслей меня отвлек звонок: «Марьяночка! Привет! Как дела?» Звонил Игорь Дворянинов. Я где стояла, там и села. Игоря было не слышно уже около года. К его достоинствам я бы отнесла патологическую щедрость, во всяком случае, когда дело касалось меня. В сейфе поблескивало изящное бриллиантовое ожерелье тысяч за сто грина – результат совместного отдыха на Крите. А на мой счет за каждый месяц нашего милого, но непродолжительного общения исправно поступало от сорока до пятидесяти тысяч зеленых. Кроме того, он был абсолютно убежден, что я гожусь ему чуть ли не в дочери, в то время как реально мы являлись почти ровесниками, но как раз это заблуждение я ему с удовольствием прощала. К недостаткам – любовь к самым разнообразным дурманящим средствам и категорическую неспособность заснуть раньше четырех утра, во всяком случае, когда мы были вместе. Тусовки у него дома, в которых часто участвовали популярные диджеи и музыканты, проходили шумно. И это несмотря на то, что соседствовал Игорь в Усово с Самим. И представьте себе, ни разу не получил буквально ни одного замечания с той стороны забора. А как-то раз туда улетел теннисный мячик, который уже к полудню вернул молчаливый человек с, казалось, навсегда застывшей на лице улыбкой, в черном костюме и ослепительно-белых перчатках. И все же что-то заставило Игоря выставить дом в Усово на продажу, чтобы перебраться поближе к Москве, в Барвиху. В свободное от пьянок время Игорь трудился на благо родины начальником какой-то структуры «Рособоронэкспорта». «Спасибо, ничего», – наконец пробормотала я в ответ. «Давно не виделись, может, перекусим?» – приветливо предложила трубка. Поскольку на носу была очередная выплата за дачу, я прям почувствовала, что мне и правда пора что-нибудь съесть. «Подъезжай на “Причал”, я буду там минут через десять», – посоветовала трубка, словно в ответ на мои мысли.

Одеваться на встречу с Игорем было легко, я нравилась ему безусловно, с первого взгляда, и, как казалось, навсегда. Зато он ненавидел решительно всех моих подруг, считая их меня недостойными. И в противовес им как-то на полном серьезе попытался сосватать мне в друзья какую-то свою знакомую, хозяйку модельного агентства. Я влетела на «Причал» в узких джинсах D&G и шелковой блузке Valentino с набивным рисунком, чуть не сбив по дороге девушку-хостесс:

– Да-да. Меня ожидают.

Игорь сидел за столом в чуть более напряженной позе, чем обычно. В рубашке в тонкую голубую полоску, джинсах и мокасинах. Поскольку мы давно не виделись, я поймала себя на мысли, что рассматриваю его будто бы со стороны. Высокий, почти под два метра, и довольно худой, он никогда не сутулился. Чуть длинноватые русые волосы и узкий безвольный подбородок дополняли небольшие светло-серые глаза с холодным блеском. При взгляде на меня они неизменно теплели. И все же мне всегда казалось, что Игорь будто бы хочет чему-то соответствовать в моих глазах, а на самом деле он другой. И потому к большому и светлому чувству все это отношения никогда не имело. Возможно, из-за этого он ни разу не предложил мне отношения оформить, хотя как-то просил родить ребенка.