Для меня теперь не лучше три минуты трусом. Хотя, кто знает? Боль и не таких  ломала! Вот не хватит духа, испугаешься острых  лезвий, и будешь сидеть и прятаться, чтоб не нашли, когда поблизости твоих кромсают. Боль и страх! Триллер! Рваная плоть! Не для слабых! И еще один вечер прошел. Сплю плохо, словно на ночь пирожков наелся и они гниют внутри.

Сейчас не боюсь операции, а что будет через полгода или год – не знаю. Может, и дрожать буду, и мерзко потеть. Но надеюсь, что все также буду готов ради Ленки.

 Еще  вдохновлен. Страх до сих пор не появился. Ленке доверяю, хотя вижу ее неадекватность, и эйфорию. Ее стройность и  бешенство  жгут сердце. Но она все таки здесь как чужая. От ее  оптимизма, и переоценки  веет могильным холодом! Терпеть уже само по себе трудно, а терпеть боль и жалостливые взгляды, оставшуюся жизнь. Это вилы, но постараюсь. А самое страшное скажут, что тебя же никто не заставлял, сам выбрал, вот и терпи!

Заранее можно представить и прочувствовать на мелочах. Вот месяц назад Ленка впервые в жизни обозвала алкашом. Это  ерунда, но не приятно. Частично согреваюсь мыслью, что мой поступок из той же серии, что и Иисуса, и  идет от него.  Опирается на потребность человека жертвовать, хотя бы ради близкого. У животных, такое,  у матерей. А у нас уже и у отцов, пробивается. Потребность!? Сказал же! Идеалист. И в такие моменты, вспоминая Его, забываешься и плохого  не слышишь и не видишь, хотя и слышишь и видишь аж до слепоты, но делаешь вид и терпишь, как Он, когда то.

Гамлет все больше понимал первых христиан. Их терзали, но они  шли ради  человечества. Верно, им хуже смерти надоело окружающее имперское свинство! Разврат и похотливая пустота Рима. Обрыдло! Львы рвали, а они терпели! Львы кромсали, а они молились.

Боль ничто! Боль все! Иду ради ребенка и это красиво. Это благородно! Пурпурная армия вперед! Хотя не знаю, что это за армия. Может  добра и света! А может окончательного и безповоротного мрака!? Да не все ли равно, рано или поздно!

Берусь спорить с эволюцией. Светила должен исправить ошибку природы! Да хватит уже ! Ничего он  никому не должен.

А Гамлет, чтоб не сглазить, боялся показать, что  не страшно. Думал, о разном и, в том числе, о Спартанском подходе, упрощающем все.  Оглядывался по сторонам, догадываясь, что незаметно для себя медленно дрейфует в неизвестность.

7

Хроники

В доме мама почти со всеми дружила и со многими все больше на почве выпивки. Люди позажиточней,  считали ее недалекой простушкой, но то, что она путала падежи, не мешало им использовать ее в своих целях: что-то подать, помочь, услужить, принести, перенести. Долго такие отношения не продолжались, потому что по наущению дяди Саши мама, хорошенько выпив, устраивала хитрецам разнос.

На лавке во дворе она предавалась второй после пьянства страсти – посплетничать. Причем сплетничала чаще и больше про своих, чем про чужих. Как можно крепче прикладывая, пока та была жива, свекруху, которую не без основания подозревала в непростой связи с сыном, т.е. дядей Сашей.

Потом переключалась на пожилую соседку. Среди старушек она выглядела невестой на выданье, но именно за это никто ее по-настоящему не уважал. Хотя все  признавали ее доброту и простоту. Но, эта доброта для нас была как раз та, что хуже воровства. И обидно, за это было, нам, а не  ей.

Единственной, кто ее привечала, была строгая тетя Наташа, которая через нее подторговывала слитым с молоковоза зятя цельным молоком. Остальные подруги – являлись скорее, собутыльницами, что сильно порицал дядя Саша, из-за того что они  пьют сами, и не угощают, не уважают его!