В 13 лет Ангелина влюбилась в соседского мальчика на три года старше нее. Ей казалось, что нужно только вырасти – а после они непременно начнут встречаться и поженятся, и у них родятся такие же симпатичные смуглые дети, как этот соседский мальчик. С утра до вечера она мечтала увидеть его, считала день удавшимся, если засыпала под звук его голоса, когда он сидел вместе со всеми взрослыми ребятами на скамейке у дома напротив. Так и стоит у нее перед глазами их улица, яркая и теплая от летнего солнца, он, смуглый, черноволосый, худенький мальчик-подросток, и она сама, тринадцатилетняя, в красных шортах и майке с огромным Бартом Симпсоном на детской груди, которая только к 17-ти станет четвертым размером. Но мальчик в то лето окончил девятый класс и, вместо того чтобы в нее влюбиться, уехал к маме, нелегально работавшей в Израиле. Через много лет Ангелина узнала, что он женился на эмигрантке из Украины, у них родился сын – наверняка смуглый, как папа – и они переехали из Тель-Авива во Флориду. Ее идеальная история случилась совсем с другой девчонкой.
В 15 лет Ангелина влюбилась в высокого черноволосого красавчика-старшеклассника. Около года она представляла в деталях, какие между ними могли быть отношения, тайком поглядывала на него из окна, пока он курил или прогуливал во дворе физкультуру, плакала после школьных дискотек, если он танцевал с другими, исписала девичий розовый дневничок десятками пылкий признаний. Знала бы она, заливаясь слезами, как просто разрешится ее драма! Как-то на алгебре мальчишки украли записки, которыми Ангелина обменивалась с подружками, прочитали ее секрет и безжалостно сдали старшекласснику. Она собиралась умереть со стыда или по меньшей мере больше никогда не приходить в школу, но вместо этого получила предложение от несказанно обрадовавшегося молодого человека стать его девушкой. Пару дней Ангелина порхала от мысли, что у нее появился парень, но когда дело дошло до поцелуев, впервые почувствовала липкое, холодное, немного грустное, но вместе с тем как будто освобождающее «не тот».
Это короткое «не тот» преследовало ее много лет на встречах с влюбленными в нее старыми приятелями и эксцентричными знакомыми из интернет-приложений, и смельчаками, подошедшими в метро, и редкими джентельменами, оплатившими счет в баре, и несколькими коллегами по работе. Не с тем неприятно было даже легкое прикосновение. Иногда она пыталась пересилить себя, как например, с парнем из параллельной группы, который раз десять безуспешно звал ее на свидания. Он приносил цветы и конфеты, возил пить кофе, ожидая от нее если не ответных чувств, то по крайней мере зеленого света. Наконец наступил вечер, когда, сидя в машине, он целовал каждый открытый участок ее тела, а Ангелина не чувствовала ничего, кроме его мокрых липких губ и неуклюжих прикосновений, а от плеч после его поцелуев пахло слюной.
Впрочем, не тем по закону жанра Ангелина очень нравилась. А вот те самые, которые, конечно, тоже возникали, напротив, были недоступны и холодны. Любой психолог скажет, что здесь нужно прорабатывать отношения с отцом. Но Ангелина не возвращалась к печальной истории своего детства, а просто надеялась, что ее полюбят. Те самые появлялись совсем неожиданно. После второго курса, во время практики в спортивной газете Ангелина увидела на футбольном матче молодую начинающую звезду и года три мечтала, что судьба как-нибудь предоставит ей шанс встретиться с этим прекрасным молодым человеком. Но он сначала женился на дочке коньячного магната из Армении, а потом устроил пьяную драку в «Чаемании», после чего отправился на два года в колонию. Золушка так и не дождалась своего бала.