Я пытаюсь думать о завтрашних съёмках, о проблемах с Марианной и аварии, случившейся с Сергеем и Ангелом, но меня каким-то непонятным образом снова и снова выносит в эту комнату... к ней.

10. 10 глава

Ангел

А может, сказать ему правду? Не спит же! Крутится на полу, на тонком одеяле. Только ничего же не изменилось! Все исходные данные в наличие. Всё по-прежнему. Только... как судьба сумела нас так ловко закрутить и поместить втроём в одну комнату? Я не понимаю просто!

Соорудив с краю кровати бортик из подставленных спинками к ней стульев и покрывала, чтобы дочка не упала ночью, я лежала с нею рядом и мучилась. Я устала и спать хотелось. Но при этом уснуть не получалось. Потому что ОН был рядом! Потому что крутился. Потому что весь вечер был с нами! Потому что ему Алёнка понравилась...

- Ангел, ты спишь? - шёпот в тишине комнаты кажется громким.

- Нет, - еле слышно произношу я.

- Почему твой мужчина за вечер ни разу не позвонил? - спрашивает он.

Мысленно я отвечаю: "Потому что нет никакого моего мужчины! Потому что некому звонить!" Но вслух не говорю этого - у него есть жена, а мне с ребёнком как-то совсем унизительно выглядеть в глазах Потёмкина никому не нужной, одинокой, страдающей! Только придумать, как ответить, чтобы не очень себя принижать, не получается. И я молчу. Пусть думает всё, что хочет!

- Ты рассталась с ним, что ли? - не отстаёт он.

Вот наглец! Зачем в душу лезет? Боюсь, что если чуть глубже копнет, увидит там себя во всей красе на самом почетном месте!

- Нет. Я с ним никогда и не была... вместе, - говорю чистую правду я.

После долгой паузы он выдает:

- Женат?

- Женат, - вздыхаю я.

- Зачем же ты так? Ну, если он не готов был ради тебя уйти? Ты ж такая девчонка замечательная! Красивая...

- Люблю, - признаюсь ему, а губы трясутся. Кусаю их, чтобы не заплакать, но одна слезинка всё равно бежит по щеке на подушку.

- Жаль... - зачем-то говорит он.

А мне как жаль! Мне так жаль, что и словами выразить нельзя! Мы долго молчим, и мне кажется, что он, переставший ворочаться там, на полу, просто уснул, но, когда я сама начинаю дремать, Потёмкин вдруг говорит:

- Я бы тоже хотел так... Ну, чтобы знать наверняка, ради кого я живу! Вот ты, например, знаешь наверняка, что ты нужна дочери, матери. А я... Не знаю, заметит ли кто-нибудь, если меня вдруг не станет. Нет, конечно, заметят - журналисты, коллеги, продюсеры, выбивающие под мои фильмы бабки, мой директор, Ядвига заметит, спонсоры... Уйма людей. Но им всем что-то другое от меня нужно. Не я сам...

Его слова пропитаны таким одиночеством, что мне больно это слышать! Да и поверить сложно, что он, такой популярный, такой знаменитый, такой талантливый, может быть одинок!

- А жена? - спрашиваю еле слышно.

И он смеется. Сначала тихо, но потом громче и громче, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться! Что я такого сказала?

- Жена есть. Да. В паспорте записано. Но если реально. То жены, как бы и нет. И я, на самом деле, не имею права разглашать, у нас брачный контракт. Но уверен, ты, Ангел, не станешь трепаться на каждом углу. Ведь не станешь же?

- Нет, - шепчу я, пытаясь успокоить пустившееся в пляс сердце.

- Моя "жена", - последнее слово он особо выделяет. - как ты, наверное, знаешь - известный политик. Заместитель Губернатора нашей области. Причём она курирует вопросы социального характера - семьи, любви и... верности... Ей семья по статусу положена. А на деле она любит женщину. И живёт с ней уже... Лет пять наверное. Ей семья была нужна для работы, как это ни странно звучит. А мне была нужна поддержка её отца. Он - замминистра культуры... Он деньги на этот фильм выбил.