Мы сходили в кондитерскую, пообедали в ресторанчике и зашли в магазин. Вели себя так, словно ничего не происходит, когда я покупала в мужском отделе одежду для пугающего меня до жути Ангела – футболку, спортивный костюм, белье и кепку, надеясь вскоре о нем забыть.

Новостные каналы в телефоне не листала – боялась столкнуться с правдой, о которой ничего не хотела знать. Я слишком хорошо помнила жизнь Дино и криминальный мир клана Фальконе, чтобы догадаться, что о настоящей причине убийства адвоката Ла Торре вряд ли сообщат в полицейских сводках. И вряд ли обнаружат виновных. Слишком крупная этот адвокат птица, чтобы стрелять по нему из дешевого дробовика ради пустой охоты.

А еще, я могла ошибаться. Ведь я по-прежнему ничего не знала об Ангеле.

Когда мы с Вишенкой вернулись домой, обед на кухонном столе остался нетронутым, и было похоже, что мой гость с тех пор, как оставил меня на кухне, не выходил из спальни.

Проверять не стала. Умереть от потери крови ему не грозило, а вот страх перед холодным незнакомцем никуда не делся – я продолжала ощущать его присутствие даже сквозь стены. И от этого ощущения по-прежнему было не по себе.

Вишенка тоже замолчала. Прошмыгнула в свою комнату с рюкзачком на спине, ступая тихо на носочках. А вот я задержалась.

Оставила новые вещи на стуле в кухне.

Вымыв руки, сделала для дочери ее какао, а себе сварила кофе. Есть не хотелось. После долгой прогулки по городу, сотни мрачных мыслей и пережитого стресса хотелось спать.

Однако было страшно. Я никому в этой жизни не доверяла. И как показало начало прошлой ночи – не могла доверять даже себе. Но я оставалась мамой, и страшнее встречи с Ангелом было видеть страх в каре-зеленых глазках Марии. Это был ее дом, а я – ее крепость, которая не имела права обрушиться, какая бы гроза в мои стены ни ударила.

Я выкупала дочь и переоделась сама. Еще было рано ложиться спать, но мы все равно легли в кровать, а рука потянулась к книжной полке.

В детстве мне мама читала много сказок. Придумывала разные истории, и я еще долго верила, что в печной трубе живут человечки из сажи, золотые кольца достают со дна моря рыбы, а коты, если их накормить сливками, навевают людям добрые сны. Помнила, что домовых нельзя обижать, они оберегают дом от беды, и если не будешь вежливым, однажды тебя укусит за губу краб, как капризного Донэтелло, и утащит в море.

Поэтому я лет до десяти бросала в старую печь в бабушкином доме кусочки хлеба, подкладывала на подоконники конфеты для домового, и с открытым ртом рассматривала толстое золотое кольцо на руке Санто, моего отчима, представляя, какого размера рыбину ему пришлось поймать, чтобы его найти.

Мне нравилось слушать его рассказ о том, как рыбина едва не утащила его на дно, чтобы скормить русалкам. Сын Санто, Дино, в такие моменты громко фыркал и убирался из комнаты, мама пожимала плечами, а мне было все равно.

Какой смешной и доверчивой, должно быть, я казалась в детстве своим родителям, но я бы не вычеркнула из того прошлого ни одного дня. Сказочный флер давно развеял ветер жизни, но мне хотелось, чтобы Мария как можно дольше верила в лучшее.

И забыла всё, что могла забыть.

– В одной деревушке на берегу реки жил старый мельник с тремя дочерьми. Звали его…

– Мамочка, а ты знаешь сказку про драконов? Только про настоящих! Как в мультике про викингов!

– Знаю. Правда, ее нет в книжке, но я тебе так расскажу. Когда-то давным-давно, когда на земле еще жили драконы, а в замкам – настоящие короли и королевы, в одном далёком королевстве родилась принцесса…

Когда дочь уснула, я тихонько поднялась и забаррикадировала дверь нашей спальни. Положила телефон у лица, и только после этого смогла уснуть.