– Слышь, барашка, оставь непройденное на завтра! Отдохни уже! – пытается дошептаться до неё Хранитель, но Алиса упрямо продолжает обходить стенды до того момента, пока ни одного непрособеседованного не остаётся.

Алиса радостно выдыхает: «Ура!» – и отправляет sms-ку Писателю. Писатель перезванивает. Они встречаются у выхода и направляются на прогулку по городу.

Странно, но дождя нет, хотя на небе – сплошные тучи. Пешком от Пикадилли они доходят до Аббатства, но вход в него уже закрыт, зато открыта сувенирная лавочка… Писатель молча разглядывает сувениры, затем подходит к Алисе, зависшей у кельтского креста, берёт её за руку и подводит к витрине с коронами. Маленькими-премаленькими, с напёрсток.

– Купи себе, – тихо произносит Писатель.

Алиса смотрит на него вопросительно.

– Ты же в финале «королей»… Купи – выиграешь…

– Там невозможно выиграть…

Писатель качает головой и упрямо стоит на своём:

– Всего два тугрика стоит… Жалко?.. Ты же в магию веришь… На голову, конечно, её не нацепишь, зато на шею на цепочке – запросто…

Алиса верит в магию, одновременно не веря словам Писателя, но корону-таки покупает.

Хранитель Алисы обречённо вздыхает и обращается к Хранителю Писателя:

– Мрачный, откуда вдруг в Твоём столько оптимизма и веры в магию? В Пространстве Вариантов на данный момент нет ни одного шанса на то, что Моя победит. Придётся тебе за его слова отвечать…

– Знаешь, Белый, мне уже за столько его слов отвечать придётся, когда он к нам из сна явится, что выходка с короной по сравнению с изощрёнными убийствами в книжных повествованиях…

Алиса с Писателем выходят из лавки, бредут вдоль набережной, присаживаются на скамейке. Алиса смотрит в небо сквозь чёрные голые ветки деревьев. К ней приходят строчки: «В решётках веток Солнца нет – сплошные тучи…», которые позже выльются в стихотворение. Она переводит взгляд на Писателя, аналогично смотрящего в небо, и обращает внимание, что у него на руке – там, где обычно режут вены, – шрамы. Писатель печально произносит:

– Хранитель спас, да…

– Резал?

– Нет, катался на лыжах. Одна мадам меня подрезала, я кувыркался в небе, потом угодил рукой прямо на… Отвезли в больницу, врач сказал, что меня Хранитель спас, будто вены отвёл, а порезалось гораздо глубже.

– Правда, Мрачный? – уточняет Хранитель Алисы, и тот угрюмо кивает, а Алиса спрашивает Писателя:

– Почему ты всегда всех убиваешь? Может, в момент твоего рождения планеты гостили в Секторе Смерти? Хочешь, я посмотрю тебя по звёздам?

Писатель отрицательно качает головой, а Мрачный угрюмо поясняет Хранителю Алисы:

– У него Марс в Темнице… Без отца рос…

– А у Моей, помимо Марса, ещё и Луна там же…

– Я хочу попасть в Тауэр и в Гринвич. Поедешь со мной? – предлагает Алиса Писателю.

– А что там, в Тауэре и в Гринвиче?

– В Тауэре – вороны! Я их люблю, потому что я – такая же, как и они. Ещё там мрачно – это то, что любишь ты. В Гринвиче – Нулевой Меридиан, это магия, то, что люблю я. Но прямо на нём можно станцевать и сделать интересные фотки – это то, что любишь ты.

– Ладно. Уговорила, – грустно улыбается Писатель, – Тауэр и Гринвич – уже почти наши.

Алиса спит беспробудным сном.

В номере материализуется Гламурный.

– Итак, Белый. Завтра Твоей нужно оказаться у входа на выставку в 9:10. Она должна шагать по центральному проходу. Я уже договорился с другим Хранителем, его подопечный остановит Моего там же, справа, в самом начале центрального, и они проговорят ровно столько, сколько потребуется, если Твоя будет опаздывать. Я разверну Своего лицом к входящим, то есть к Твоей – лицом. Всё, что от тебя требуется, – в нужное время оказаться в нужном месте и заставить Алису не пройти мимо.