На праздники (Пасху и Новый год) было принято дарить прислуге подарки, на чём многие хозяева пытались сэкономить.

На Пасху.

– Ну, что, Маша, много ты получила на праздники?

– Чего?

– Ну, денег, конечно.

– Денег – ничего, а от поцелуев так до сих пор губы болят!

– Не понимаю, какое удовольствие находит наша барыня в шпинате?

– Удовольствия никакого… Но разве ты не знаешь, что всякую скотину обыкновенно весною выгоняют в поле на подножный корм?!

– Ну что, Марфа, довольна ты своим новым местом?

– Во как довольна, выгоднее места не найти!

– Да ну!

– Право слово… Барин суёт полтинник в руку, чтобы я следила, куда барыня идёт. А как придёт барыня, завсегда рублёвку дарит, чтобы, значит, не докладывала барину, кто без него был да с кем, значит, барыня гулять ходила.

– Анна, кто это звонил сейчас?

– Да Александра Ивановна… Да я сказала, что вас дома нет.

– Как?!.. Да я ведь дома!

– Я от неё к вам перешла и не желаю, чтобы она вам про меня сплетничала.

– Приданого я не ищу, но я хочу, чтобы моя жена умела прекрасно готовить, шить, стирать, гладить…

– Да, да, понимаю… Но чем ухаживать за барышнями и искать себе жену, вам самое лучшее обратиться в контору для найма прислуги.

– Барыня, дохтур вам ванны прописал?

– Да, Маша, грязевые ванны.

– Чудно… И из-за этого в заграницу ехать вам надо?

– Да.

– Знаете что, барыня: купите мне платье, а я вам кажинный день к ванне всякую грязь с лестницы таскать буду!

– Барышня, ваc спрашивают.

– Кто?

– Какой-то, значит, штатский…

– Блондин или брюнет?

– А кто ж его знает… Плешивый, стало быть, совсем без единого волоска.

– Что за безобразие, это всегда у вас в квартире такая грязь?!

– Нет, не всегда. Под очень большие праздники два раза в году у нас моются и полы, и окна.

– Катя, спрашивал тебя что-нибудь Николай Петрович, когда уходил?

– Как же, спрашивал…

– Ах, милочка, скажи, что же?

– Двугривенный на извозчика спрашивал, да я ему не дала.

Двугривенный (устар.) – монета номиналом 20 копеек.

1900

– Давай, Маша, я тебя нотам научу. Вот это «фа», это «соль»… Понимаешь?

– Понимаю, барин, – фасоль. А по-нашему, по-деревенски, значит, бобы.

– Маша, ты говоришь, что твой милый тебе изменяет?

– Да, барышня, люди говорят.

– Я тебе советую следить за ним, преследовать его по пятам.

– Ах, барышня, да где же за ним угонишься, коли он почтальон?!

Барыня нанимает приехавшую из деревни бабу.

– Ты, милая, умеешь ли печку затопить?

– Чаво?.. Лучинку-то запалить?.. Я, барыня, всё умею. Прикажешь, так весь твой дом спалю, а не токмо лучину, чтобы печь разжечь.

Барыня – прислуге:

– Мне твой солдат, Маша, надоел!

– Потерпите малость, барыня, – он скоро унтером будет.

– Маша, что, седых волос нет у меня?

– Нет-с.

– Странно, кажется, в мои годы пора бы их и иметь…

– Да вы не беспокойтесь, сударыня, как краска-то сойдёт-с, так седые-то и обозначатся все.

Барыня – прислуге:

– Маша, скажи, пожалуйста, почему это ты не нашла нужным меня поздравить?

– Да чего же вас сегодня поздравлять, ежели вы допрежь праздников подарок мне презентовали?!

Допрежь (диал.) – прежде, раньше.

– Как хорошо устроено в Нью-Йорке относительно прислуги…

– А что?

– Прислуга там нанимается по часам!

– У нас то же самое.

– Как?

– Так… Наша прислуга меняет места не по дням, а по часам.

– Что это вы, Анна Петровна, прислуге отказали всей?

– Решила, что выгоднее на время праздников самой в прислуги идти.

– Шерочка, я вам прислугу порекомендую… Отличная!

– Хорошо стряпает? Честная?

– Лучше… она – глухонемая.

1901

– А ты не пьёшь, милая?

– Ой, что вы, барыня! Как можно!

– Я к тому спрашиваю, что ежели тебе рюмочку поднесут иногда, пьяна не будешь?