На этот раз шторы были полностью раздвинуты, и ясный день, которого никто не ждал после вчерашнего дождя, озарял кабинет мягким утренним светом.

– Прошу, садитесь, – отец указал на длинный узкий диван с изогнутой спинкой, обитый такой же зеленой тканью, как и та, что пошла на шторы. Влада опустилась на сиденье, как настоящая дама, изящно расправив юбку своего платья. Лиза и Андри без лишних церемонней примостились рядом. – Итак… – отец заложил руки за спину и внимательно посмотрел на детей, – вас, как я понял, волнует причина нашей с мамой размолвки… Что ж, не стану таить, она действительно серьезна. И ее все сложней скрывать… Вы уже достаточно большие, даже Лиза, и понимаете, что не все люди живут так же хорошо, как и мы. Не у всех есть красивые светлые комнаты с электричеством, вода в водопроводе и обед из пяти блюд. К сожалению, так было и будет всегда… Да… Но те, кто не имеет всего этого, считают несправедливым, что одни люди едят на серебре,  в то время, как у других порой не оказывается даже корки хлеба утолить голод…  Так вот, дети, есть в нашем городе такие господа, которым выгодно разжигать зависть в сердцах бедняков и убеждать их начать большой бунт против Императора и его власти. Этим господам очень хочется встать у власти самим. Раньше их политические интриги были пустяшным брожением умов, но не так давно все изменилось, и они обрели слишком большую силу… Государь знает об этом и принимает серьезные меры, чтобы остановить волну недовольств и безобразий. Однако, не все в его руках… как это ни печально. И… – отцу нелегко давались слова, он словно выталкивал их из себя, – ваша мама очень боится, что Императора скоро могут убить, а его трон займут совсем другие люди. И тогда наш город и вся Империя погрузится в хаос.

Профессор замолчал и поглядел на детей, в ожидании их вопросов. Однако Влада выглядела так, будто вовсе разучилась говорить. Ее огромные голубые глаза плакали без слез. В этих глазах Александбург уже лежал в руинах, а семья профессора просила милостыню на паперти. Лиза, наоборот, вся подобралась, точно охотничья собака, и смотрела на отца решительно и смело. Она была готова хоть сейчас искать того врага, который посмел посягнуть на ее прекрасную жизнь.

Сам Андри, наверное, выглядел озадаченным. Он и в самом деле изо всех сил пытался совладать с множеством мыслей, одновременно возникших в голове.

Если что-нибудь случится с Императором… корону наденет Александр? Или нет? Или она действительно достанется какому-то совсем другому человеку? А что это за человек? Или люди? Почему им не нравится Император? Почему они хотят устроить «безобразия»? Но прежде, чем Андри успел решить, какой вопрос задать первым, напряженную тишину нарушила Влада.

– Папенька… – голос ее звучал слабо, но как всегда очень упрямо, – мы и в самом деле должны уехать! Я полагаю, матушка права!

Отец медленно кивнул.

– Да, Владонька, надо. Только не могу я сейчас. А вот вас всех с мамой, пожалуй, отправлю.

– Нет! – Лиза соскочила с дивана, маленькая, рассерженная, похожая не на девочку из профессорской семьи, а дикую кошку. – Я никуда не уеду без тебя, папочка!

– И я, – добавил Андри, вставая рядом с сестрой.

Они с Лизой посмотрели на Владку, как на предательницу.

Чего удумала! Без отца уехать! Какой дикий вздор…

Отец рассмеялся невесело, похлопал их обоих по плечам и легонько привлек к себе. От его темно-серого пиджака тоже пахло табаком и одеколоном… и еще самим отцом.

Андри подумал, что никогда в жизни его не оставит.

Его и Александра.

Императорская столовая в Александбургском дворце была огромна. Она без труда могла бы вместить не одну сотню гостей. Однако на сей раз за главным столом сидели только Александр с отцом и еще четыре человека, которым Император пытался доверять… О настоящем доверии речь, конечно не шла… но эти люди по крайней мере были ближе всего к государю и его основополагающим решениям.