09.03.1921
Махно у Царедар [?] – Владимировка – на д. Богдановку и Степановку
У него – 1500 сабель и 80 пулеметов
На побережье Черного моря противника не обнаружено.
• • •
Предком следственной штарма – штадив 42
Срочно ст. Мелитополь
Командарм предложил Вам получить доклад комбрига 124 о разоружении бригады в штадив 42 означенный доклад как весьма важный для следствия надлежит принять к руководству
наполештарм 4 Шер
военком Кононов11
11.03.1921
Приказ начдив 42 Калмыков
врид военкомдив Евстафьев
…Комбригам 124/125/126 оставаясь в занимаемых районах немедленно приступить к сведению бригад в полки приняв за основу полка бригаду за основу батальона – полк.
12.03.1921
126 бригаду подтянуть в р-н Орехов – Жеребец, где приступить к переформированию12.
13.03.1921
124/125/126 [бригадам]… продолжить переформирование в кадровую бригаду … не допустить прорыва Махно на запад…
начштадив 42 Филипповский
21.03.1921
Комбриг 42 кадровой Калмыков
военком Вандыш
наштабриг Филипповский
Часть обозных частей переданы в другие дивизии13.
28 марта 1921. Екатеринослав
Завтра мы уезжаем на Ростов. Хотел как-нибудь устроиться, чтобы не уезжать так далеко, да нет возможности. Дней через 15–20 будем в Ростове (пешим порядком). Нашу дивизию переформировывают в кадровую бригаду, и мы – штабы – находимся теперь в резерве14. На Кавказе, вероятно, развернемся вновь в дивизию.
Один из моих товарищей уезжает в Москву, с ним передаю письма маме и Ядвисе. Она собиралась с наступлением тепла перебраться в Киев. Здесь уже совсем весна, думаю, что в Москве тоже теплеет, так что она, пожалуй, уже выехала.
Постараюсь в Ростове увидеть дядьку – может, он от мамы письма получает.
Вероятно, вследствие переезда опять придется долгое время не получать от мамы писем. Боевых действий, вероятно, пока не будет, и мы, наверное, будем зачислены в трудармию15.
Пока не приеду в Ростов, писать не придется, хотя, может быть, напишу в Мариуполе.
7 июля 1921. ст. Кавказская
В тот же день, когда писали с Ядвигой письмо маме из Екатеринослава, мы выехали с бесплатным плацкартом в Ростов. Ехали в поезде с электрическим освящением и буфетом в классном вагоне. Вчера вечером прибыли в Ростов и через несколько часов выехали на поезде Ростов – Тифлис, только теперь уже в теплушке.
У Ядвиги вчера болел зуб, сегодня уже нет. В Ростове я встретил своих красноармейцев. Сообщили кое-что новенькое.
Сейчас едем по Кубани. Здесь уже хлеба снимают. У нас в Ленкорани, говорят, уже давно снятые. Дня через два будем в Баку.
Приедем, вероятно, слишком рано благодаря тому, что удачно попали на нужный поезд.
23 июля 1921. ст. Буравар
Малярия и саранча
В Ленкорань мы приехали 12-го, где пожили три дня у знакомых. Были на шумных и пьяных проводах нашего начальства, которое уезжало.
Потом приехали в Пришиб, где пожили два дня. Оба дня занимались усиленной ванизацией, ввиду предотвращения лихорадки. Заболевания малярией здесь очень большие. Люди истощаются до того, что становятся тенью былого человека.
Поэтому я с радостью отправился в горы. Но и здесь, в Бураваре, малярия, оказывается, также свирепствует. Начали с Ядвигой хинизироваться. Пока не болеем.
В этом году, несмотря на ряд принятых мер, на Мугани16 почти сплошь истребили хлеба саранча и кобылка.
Говорят, она двигалась такой массою, что покрывала землю слоем до 0,5 аршин, так что огневые аппараты не прожигали его. Еще и теперь на полях ее много. Поэтому все поля выжигают, чтоб истребить ее яички.
Поэтому картина всюду безотрадная; поля черные, травы нет. Все же пока хлеб недорог. На базарах пшеница – 3,5–4 миллиона. Здесь, правда, на деньги достать ничего нельзя. Меняю пару старого белья за два пуда.