Председатель окружной избирательной комиссии Куйбышевского избирательного округа по выборам в Совет Союза ВС СССР Ю.И. Калинин вручает генеральному секретарю ЦК КПСС К.У. Черненко удостоверение об избрании депутатом ВС СССР одиннадцатого созыва. 7 июля 1984

[ТАСС]

В Вашингтоне Щербицкого принял президент Рональд Рейган, но разговор носил формальный характер. Отличился во время визита заведующий отделом пропаганды ЦК Борис Иванович Стукалин. Он вознамерился дать отпор империалистам и в Конгрессе США с упреком заявил, что в Америке еще встречаются таблички с надписью «неграм и евреям вход запрещен». Американцы попросили советского гостя назвать хотя бы одно место, где висит такая табличка. Стукалин не смог. Вышел конфуз.

Из Москвы членам делегации сообщили о смерти генерального секретаря. На решающее заседание политбюро, где избирали нового хозяина страны, Щербицкий не поспевал. А если бы он прилетел в Москву, получился бы результат иным?

Владимир Васильевич распоряжался голосами членов ЦК от Украины, которым предстояло голосовать на пленуме; это была большая делегация. Но после смерти Брежнева, который ему симпатизировал, у самого Щербицкого в Москве союзников не осталось. Разговоры о его возможном переезде в столицу вызывали настороженность: выходцев с Украины московские аппаратчики опасались.

А.А. Громыко на даче. 1986

[РГАКФД]

Щербицкий знал эти настроения и старался их учитывать, спрашивал своих помощников:

– Ну, а что там по этому поводу думают «московские бояре»?

«Московские бояре» предпочитали, чтобы он оставался в Киеве.

Так как же развивались события 11 марта 1985 года?

Когда началось заседание политбюро, академик Евгений Иванович Чазов, руководитель 4-го главного управления при Министерстве здравоохранения СССР (кремлевская медицина) огласил заключение о смерти Черненко.

А после него слово неожиданно взял первый заместитель главы правительства и министр иностранных дел Громыко:

– Конечно, все мы удручены уходом из жизни Константина Устиновича Черненко. Но какие бы чувства нас ни охватывали, мы должны смотреть в будущее, и ни на йоту нас не должен покидать исторический оптимизм, вера в правоту нашей теории и практики. Скажу прямо. Когда думаешь о кандидатуре на пост генерального секретаря ЦК КПСС, то, конечно, думаешь о Михаиле Сергеевиче Горбачеве. Это был бы, на мой взгляд, абсолютно правильный выбор…

Громыко произнес настоящий панегирик будущему генсеку. Этого оказалось достаточно: в политбюро не было принято спорить.

Андрея Андреевича поддержал председатель КГБ Чебриков:

– Я, конечно, советовался с моими товарищами по работе. Ведомство у нас такое, которое хорошо должно знать не только внешнеполитические проблемы, но и проблемы внутреннего, социального характера. Так вот, с учетом этих обстоятельств чекисты поручили мне назвать кандидатуру товарища Горбачева Михаила Сергеевича на пост генерального секретаря ЦК КПСС. Вы понимаете, что голос чекистов, голос нашего актива – это и голос народа.

Другие кандидатуры и не предлагались. Никто против не высказался, хотя за столом сидели и люди, не желавшие видеть Горбачева главой партии. Члены политбюро единодушно проголосовали за Михаила Сергеевича.

В пять вечера собрали пленум ЦК. Горбачева избрали генеральным секретарем. Под аплодисменты.

Андрей Андреевич Громыко вскоре покинул Министерство иностранных дел и получил почетный пост председателя Президиума Верховного Совета СССР, то есть формально стал президентом страны. Эта должность чудесно увенчала его блистательную карьеру.

Но теперь мы знаем, что в те годы, на сломе эпох, Громыко намеревался сам возглавить страну. Еще после смерти Андропова, в начале февраля 1984 года, Андрей Андреевич примеривался к посту генерального секретаря ЦК.