Посол Аргоса в Бальяре был примечательной личностью. Одно то, что он занимал эту должность бессменно тридцать пять лет вызывало уважение.

Гостя он принял в своем кабинете.

– Ирлан Тырнгаев, – проговорил господин Рэстер Сафаев, внимательно изучив рекомендательное письмо, кивнул своим мыслям, сложил бумагу, убрал в стол. Взглянул в глаза Ирлану: – Меня предупредили о вашем посещении. Не спешили вы ко мне, не спешили.

Ирлан смущенно пожал плечами, мол, виноват, исправлюсь.

– Но я понимаю, хотели осмотреться свежим, так сказать, взглядом. Без чужого давления.

И в словах посла Ирлан уловил насмешку. Хотел. Был уверен, что раскопает. Но встреча с архивариусом окатила ледяным душем и дальше тянуть с визитом в посольство стало уже глупо.

– А я ведь наслышан о вас, – заметил Сафаев. Встал из-за стола. Подтянул пояс халата, который носил на местный манер. Вытер платком бритую налысо голову. Подошел к окну, распахнул и внутрь ворвался гомон набережной.

Посол был невысокого роста, загорелое, гладко выбритое лицо скрадывало годы. В глазах светился пытливый ум.

– Ваши дерхи наделали изрядного шума в Хайде, а уж цена, которую вы заплатили за троглодку, – и Рэстер неодобрительно покачал головой.

Повернулся от окна, неожиданно спросил:

– У вас уже пытались ее украсть? Девчонку и дерхов?

Ирлан мотнул головой.

– Значит, еще попытаются, – заверил посол, – вы создали опасный прецедент. С одной стороны, дерхов не крадут – гильдия следит за этим строго. С другой стороны, раб – имущество, которое можно купить, продать или украсть… Рабыня тесно связана с дерхами, красть ее без них – нарушение гораздо более строгого закона. Да и не нужна она никому без дерхов. И что думаете делать?

– Думал, дать ей свободу, – пробормотал с досадой Ирлан. Он действительно хотел так сделать по возвращению домой. Поморщился – и почему такая простая вещь не пришла ему самому в голову. Он все время боялся побега, а оказывается, стоило бояться иного.

– Не вздумайте, – осадил его посол, – это же троглодка. Сбежит сразу. Я удивлен, почему она не сделала этого раньше. Обычно в неволе они редко выдерживают дольше трех дней. Думаю, причина ее нерешительности – звери. Слышал, проводники к ним сильно привязываются.

Ирлан вспомнил игры дерхов с девушкой и согласился. Вопрос только, что победит: любовь к дерхам или жажда свободы.

– За ней присматривают.

– Это хорошо, – кивнул Рэстер, возвращаясь за стол, – но вам стоит подумать о защите дома. Могу предложить на время переехать в посольство. Не вздумайте отказываться, – быстро проговорил, видя возмущение на лице Ирлана, – потеря трех дерхов не стоит вашего упрямства. А еще лучше вам уехать из Хайды. Поверьте, вы не первый, кто пытается спасти корону и избавить ее от проклятия. Я уж насмотрелся за эти годы, будьте уверены. Иногда, стоит оставить дело на волю богов.

Ирлан упрямо сжал зубы. Он бы оставил, если бы боги оставили ему выбор. Умирать в сорок лет не хотелось.

А покинуть Хайду…

– Так говорите, ее могут украсть?

– Обязательно попробуют, – подтвердил посол, – давно знаю эту братию. Все они благочестивы ровно до того момента, как дело доходит до денег. А дерхи, это не просто деньги, а очень большие деньги.

– Я подумаю.

Посол прав – потеря трех дерхов сильно ударит по семье. Но если он ничего не сделает, проклятие уничтожит его род.

– Скажите, вы когда-нибудь слышали о сердце пустыни? – спросил Ирлан.

Рэстер задумался. Провел ладонью по бритому затылку.

– Сердце пустыни… Поверьте, у каждого народа есть сказка о подобном. Я слышал о том, что сердце способно исполнять желание, делать человека бессмертным, богатым и счастливым, а еще исцелять. Но вы никогда не были в пустыне, не видели, как живут там люди. Поверьте, у многих есть только эти сказки. Однако троглоды, – посол задумчиво потер подбородок, – считается, у них полно секретов и действительно есть какой-то там источник. Тот ли самый… Кто знает. Но вы можете попытаться выяснить. У вас даже проводник есть. Только узнайте сначала, готова ли она вернуться назад. Просто троглоды в рабах такая же редкость, как вода в пустыне.