Один из пациентов – зрелый мужчина, койка которого располагалась рядом с его, услышав крик молодого парня, закрыл уши ладонями и стал орать во всё горло. Ещё один мужчина, показывая на него пальцем, стал заливаться весёлым смехом, ухахатываясь до слёз. Остальные пациенты, либо смотрели на всю эту вакханалию равнодушным бараньим взглядом, либо не проявляли к происходящему никакого интереса.

Санитары, наконец-то, надев на парня смирительную рубашку, уложили его на койку и пристегнули ремнями, затолкав в рот резиновую грушу, чтобы тот не орал. Молоденькая медсестра, быстро подойдя к койке, сделала укол парню, и тот успокоился, перестав извиваться. Какое-то время он ещё злобно рычал, но затем замолчал и равномерно засопел. Один из санитаров подошёл к мужчине, который орал и, сунув ему огромный кулак под нос, злобно прорычал:

– Заткнись!

Мужчина замолчал, но руки не убрал, продолжая, зажимать ладонями уши. Санитар, взяв, что-то у медсестры с металлического столика, который та возила за собой по палате, злобно сказал:

– Рот открыл!

Когда мужчина открыл рот, санитар затолкал ему в зев, как он понял лекарство, после чего ударил пальцами ему по подбородку.

– Фу-у-у! Вонища, как из помойки! Чавкало закрой! – сказал санитар голосом похожим на раскат грома в ненастную погоду и направился к весельчаку, который продолжал хохотать, показывая на всех пальцем.

– Весело?! Заткнулся и открыл рот!

Хохотун, мгновенно успокоившись, замолчал и открыл рот. Санитар проделал тот же алгоритм действий, что и до этого, после чего прогрохотал:

– Свалил, урод, чтобы я тебя не видел и не слышал!

Врач – старый высохший дед, с которого уже должен был сыпаться песок, осматривал других пациентов, не торопясь, что-то записывая в документах. Когда врач всех осмотрел, а санитары с медсестрой накормили всех лекарственными препаратами, очередь дошла до него. Один из санитаров, посмотрев на него тяжёлым взглядом, сказал зычным голосом:

– А ты, что встал, как обосранный или тебе особое приглашение нужно?

Подойдя к своей койке, он остановился и стал ждать, когда его осмотрят. Врач, закончив, что-то писать, поднял на него свои, выцветшие от старости глаза, спрятанные под толстыми линзами роговых очков, и спросил, старческим клокочущим голосом, как у ворона:

– Вячеслав Славин?

– Да, – ответил он, чувствуя, что его ещё немного трясёт после похода в туалет.

– Как себя чувствуете?

– Плохо.

– Будьте добры, подробнее.

– Головная боль, головокружение, тошнота, слабость…

– Ясно, – перебил его врач, принявшись, что-то писать в документах, – типичный набор симптомов. Варенька, голубушка, этому стандартный комплекс процедур и подбор препаратов.

– Хорошо, Арнольд Исаакович, – сказала молоденькая медсестра, принявшись, перебирать упаковки и бутылочки на столике.

Выбрав нужные препараты, медсестра протянула ему таблетки и стакан с водой. Взяв таблетки, он посмотрел на них, и сразу же решил, что глотать их не будет, а просто сделает вид, как будто бы он их проглотил, как в фильмах про психбольницы. Положив в рот таблетки, он демонстративно сымитировал глотательные движения, засунув языком препараты между щекой и десной. После этого он раскрыл рот, показывая, что проглотил таблетки.

В этот момент один из санитаров грубо схватил его сзади за руки и заломил их за спину. Второй санитар разжал ему челюсть и влил туда новую порцию воды, а затем, зажав ему нос и рот одной рукой, второй сильно надавил на щёки, как раз в том месте, где были таблетки. Чувствуя, что ему не хватает кислорода, он непроизвольно сделал глотательные движения, после чего санитар разжал руки, освободив нос и рот. Нажав сильно ему на челюсть, санитар раскрыл ему рот и тщательно высветил его ротовую полость фонариком.