– Откуда она? – спросила Марина. – Где живёт?

– Она вернулась откуда-то Азии. В её город ворвались одичалые, всё там разграбили…

– Толя, это бред. Как же одичалые смогли захватить целый город? Их бы сожгли на дальних подступах. Только углекислота бы и осталась. Даже если бы отказали системы защиты, на помощь пришли бы другие города.

– Не пришли. Это официальная информация. Прочёл по вживке…

Марина посмотрела на мёртвую женщину, сжала губы и затрясла головой:

– Что эта баба делала здесь вечером, да ещё и в дождь? Зачем сынишку с собой приволокла? Кстати, ты вроде сказал, что он жив. Это так?

– Да, он жив. Возьмём парня домой, приведём в порядок и отвезём к врачу.

– Возьмём домой?! – ужаснулась Марина. – Может, ещё и в полицию заявим? Нас же подозреваемыми и сделают. Потом доказывай, что ты не верблюд. Да и свидетелями быть ещё тот геморрой. Пошли отсюда!

– Не оставлять же парня здесь! – урезонил её Анатолий. – Не будем мы никуда заявлять. Отвезём в больницу и скажем врачам, что он поскользнулся у нас на глазах. Упал и ударился спиной о бордюр…

Они подняли юношу и попытались повести, положив его руки себе на плечи, но тот не смог сделать ни шага.

– Я пробежал инфу в его вживке. Серьёзная травма позвоночника. Не сможет он идти, – шепнул Анатолий.

Он поднял парня на руки и понёс. Тот стонал, но вырваться не пытался. Чувствовал, что ему вправду хотят помочь.

На улице дождь лил уже сплошной стеной. Супруги этому порадовались, хоть и промокли до нитки. Их ведь никто не видел – ни люди, ни дроны-дворники. Значит, удастся избежать и вопросов соседей, и визита полиции.

Дома Марина бросила надувной матрац на пол в гостиной.

– Клади его сюда, – приказала она.

Анатолий осторожно уложил юношу и отдышался.

– Как тебя зовут?

– Игорь. Мама где? – вновь спросил тот.

– Выпей обезболивающее и отдохни! Отвезём тебя в больницу, когда ливень прекратится…

Марина помогла парню раздеться. Синяков на его теле не оказалось. Значит, его не избивали. Просто перешибли позвоночник и ушли, оставив на съедение крысам.

Дождь закончился лишь перед рассветом. Пока жена и нечаянный гость спали, Анатолий добежал до бывшего концертного зала.

Утро было серым и туманным. Поёживаясь, Анатолий вошёл в вестибюль и начал медленно его обследовать. Наконец, нашёл место, где вчера лежали мёртвая женщина и её сын.

Да, это было оно! Возле рваной мокрой шубы из искусственного меха валялся выброшенный Мариной фонарик. Однако тела Игоревой мамы рядом не оказалось. Не было его ни в фойе, ни на сцене, ни в партере, ни на балконах…

«Куда же делась женщина? Вчера её вживка отчётливо показывала биологическую смерть. Не в зомби же её труп превратился!» – задумался Анатолий.

Бродя между рядами сломанных сидений, он вспоминал свои концерты, которые здесь проходили.

Однажды у ремонтного дрона заглючила управляющая программа, и он распылил краску прямо над головами членов ансамбля. Музыканты, однако, продолжали играть. Все были в белых крупинках, будто обвалянные в муке рыбьи тушки.

Зал хохотал. Ансамблю же было не до смеха, ведь робот испортил дорогую экипировку из натуральной кожи. Сконцентрироваться на игре исполнители уже не могли, и их нейроинтерфейсы выдавали в зал невообразимую какофонию.

Тогда Анатолий злился на судьбу, но сейчас вспоминал тот случай с умилением. Добрые были времена по сравнению с нынешними!

В вестибюле чернел вход в подвал. Может быть, кто-то отволок тело туда? Анатолий включил фонарик и спустился, переборов страх. Он ходил по тёмному лабиринту коридоров, наполненному влажным спёртым воздухом, но встречал только мелкие поганки, растущие гроздями на сырых стенах.