— Не пойду, — угрюмо мотнула головой. — Авеса меня убьёт. Да и не поможет он, не хочет ввязываться.

— Ой, дурная, — вздохнула Авелина, ставя передо мной чашку с отваром и бутерброды. — Хочет или нет, дело десятое. Он староста, отвечает за всех, кто живёт в его деревне. А тут, смотри-ка, казнь решили провести. Нет, идём. А ты в следующий раз золотом поменьше перед людьми тряси! Ты что думала, просто ведьму убить хотят? Дом бы спалили, а потом в саже ковырялись, пытаясь найти золото. Я тебе сразу сказала, чтобы ко мне за едой приходила. А ты? Амелька, я дольше тебя живу. И в этом мире, и в принципе. Я знаю людей, знаю, на что способны. На какую подлость и жестокость. А ты не слушаешь, считаешь себя правой, самостоятельной. Не защити ты дом, погибла бы, не проснувшись!

— Что теперь будет? — тихо спросила я, стыдливо опуская взгляд.

— Следователя вызывать надо, — подумав. решила Авелина. — Пусть расследует, как всё было. А то эти додумаются инквизитора вызвать.

— Инквизитор меня убьёт? — тихо спросила я.

— Нет, но инквизитор в нашей деревне не нужен, — нахмурилась женщина. — Если ты забыла, я всё ещё скрываюсь.

Как же страшно было просто выйти из дома. Показаться на глаза людям. И вроде ничего такого не сделала, всего лишь защищалась, а всё равно от земли глаз не смею поднимать.
А люди, ведомые любопытством, выглядывают из домов, до калиток своих доходят, но на дорогу ни шагу.
Боятся…
Боятся вспыхнуть, как спички, не зная, что не хочу я этого, не причиню вреда просто так.
Смотрят с интересом и страхом, как на зверя дикого, опасного. Его бы убить. да не получается, сильнее он.

— Не обращай внимания, — фыркнула Авелина. — И голову не опускай. Не виновата ты.

Она шла с гордо поднятой головой. Плевать ей и на слухи, и на страх. За козни быстро покарает, а остальное Авелину не волнует.
— Мне страшно, — призналась я, когда мы подошли к дому старосты. — Страшно, что меня во всём обвинят.

— Обвинят, — кивнула Авелина. — Люди никогда не признаются, что не правы. Но Михей обязан быть беспристрастным. Он староста, а не судья. Вызовет следователя и будет ждать. Ох же!
Авелина тяжело вздохнула и прикрыла глаза, явно желая выругаться.

— Что? — испуганно прошептала я.

— Да бедовая ты у нас! Нельзя следователя, — ведьма нахмурилась и закусила губу. — А инквизитора — мне опасно. Встречаться с ним мне точно нельзя, а ты… Сможешь ли ты объяснить…

— Да объясни ты нормально! — разозлилась я, ещё сильнее тревожась из-за её недомолвок.

— Следователь подчиняется местной власти, а инквизитор высшей. Понимаешь, о чём я? — Авелина смотрела на меня внимательно, хмуро.

— Не совсем, — протянула я.

— Местная власть — это граф с графиней, Амели, — горько усмехнулась женщина. — Дай им хоть малейший повод от тебя избавиться…

— И что делать? — сердце сделало кульбит, и мне показалось, что даже на миг остановилось.

— Я всё решу, — подумав, заявила подруга. — Не бойся, никто тебя не тронет. Идём.
Авелина даже не замешкалась возле калитки. Смело подошла к двери и постучала. Послышалось шуршание, а затем дверь распахнулась.

— Авелина, чего тебе? — хмуро спросила Авеса, искоса поглядывая на меня.

— Михея зови, — практически приказала ведьма. — Разговор к нему есть.

— По поводу неё-то? — фыркнула старостина жена. — Так о чём разговаривать? Следователя вызывать будем всей деревней. Чтобы эту… прогнали или и вовсе казнили.

— Авеса, иди в дом, — сурово приказал Михей, выходя из дома. — Не дело это — за меня говорить.

— Да что говорить! Всё и так… — распалялась Авеса всё больше.

— В дом, — тихо, но грозно произнёс Михей, глянув на жену так, что у меня озноб по спине прошел.