Словно праведный сон.
Ветер, ветер, безумец,
Мне твой норов знаком.
Из простуженных улиц
Вырываясь рывком
И опять возвращаясь,
Ты не знаешь преград,
Гонишь снежную замесь
То вперёд, то назад,
Словно в игры играя,
Или мстя наперёд
Нелюбезному краю,
Где позёмка живёт.
«Учусь у снега быть сильней тепла, —…»
Учусь у снега быть сильней тепла, —
При плюсовых эмоциях не таять.
Меж ним и мной двойная гладь стекла,
Но он в себе мою хоронит память…
Снежинок рой летит, как нежный сон,
И всё вокруг становится безгласным.
И нет ни низа с верхом, ни сторон,
Всё – только бесконечность. И напрасным
Окажется увещеванье дня,
Что он лишь в череде один из сотен.
Мне снег и проповедник, и родня,
И друг любезный, что душе угоден.
Учусь его встречать без суеты,
Не прятаться от холода в страданье.
У снега есть знакомые черты
Моей зимы и есть её мерцанье.
К нему я без боязни выхожу,
В его объятьях утонуть – блаженство.
О чистоте я по нему сужу,
Я по нему равняю совершенство…
Но почему он не выносит слёз,
Их выстудить ему – такая малость?
Ты таешь, снег, ведь это не всерьёз?
В живой ладони лишь вода осталась…
Метаморфозы
«Серебряные сны, прелестные мечты, —…»
Серебряные сны, прелестные мечты, —
У святочных недель знаменья ненаучны.
Метелица летит, как ангел красоты,
Выравнивая даль задумчиво-беззвучно.
По мне бела-зима соткала саван свой,
Он крыльями укрыл мои былые раны,
И сердца стук затих под хладной пеленой,
И взор объял легко небесные поляны.
И в святочных краях, где грусти места нет,
Я буду гостевать до самого Крещенья,
И пусть приснится мне небесный чистый свет,
Луч Истины святой, души преодоленье.
Пусть будет наяву не больно, не грешно
И дальше жить со всем, что не даёт покоя…
Пусть носится метель в шубейке распашной,
Чаруя белизной, над миром, надо мною…
«Когда сойдутся числа и знаменья…»
Когда сойдутся числа и знаменья,
В тот час огнём задышит небосвод,
Из недр земных послышится бурленье,
И лава с гор в долины потечёт.
И всё, что было создано веками,
И всё, что напласталось в наши дни,
Исчезнет под застывшими слоями,
Как ни бывало. Хаосу сродни
Возникнет мир из пепла и осколков,
Он будет нов, на прежний не похож.
Возможно, будет в нём не много толка,
Но царствовать в нём перестанет ложь.
Трава взрастёт сквозь поры грязевые,
А горизонт за лесом пропадёт,
Дожди пройдут над миром проливные,
И где-то снова ляжет прочный лёд.
А человек, – его прискорбна участь, —
Уже теперь дичает этот вид.
Жил на Земле, от колыбели мучась,
И вёл себя, как злостный паразит.
Но есть на свете мера и расплата,
Как есть всему начало и конец.
Ведь было нам предсказано когда-то
В огне найти бесславия венец…
Какой-нибудь моллюск головоногий
Через земные миллионы лет
Освоит эти долы и отроги,
Не зная, сколько здесь гнездилось бед,
Как жизнь бурлила, мчась без остановки,
И кровь текла людская, что вода…
Он выползёт из вод на сушу ловко
И будет пред собратьями – звезда…
Опять спиралью выгнется пространство,
Другая жизнь заступит в свой черёд,
И солнца свет с завидным постоянством
На мир земной, сияя, потечёт.
Медвежий угол
Сине-сизыми лапами ели
Держат снежный пушистый навес.
Конец ознакомительного фрагмента.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу