Погрузившись в свои мысли, Ариша явно прослушала разговор между друзьями, потому что вынырнула из задумчивости только на последней фразе:

– Да ладно, у меня в классе нормальные все, и большинство из них вы уже не раз встречали, – словно прочитав мысли Ариши, уверенно заявила Ксюха.

За хлебом стояла очередь. Ребята пристроились в хвосте, но на них тут же обратили внимание, заговорили в третьем лице.

– Чьи ж это?

– Дык снизу которые.

– Из слободки, что ль?

– Ну! То ж наша – Рыжего, энтот – Алёнкин, а девчонка, видать, Буняки.

– Чья ж из них? Дочек?

– Не! У тех взрослые уже, а у младшей – пацаны.

– Значит, сынов?

– Да!

Выяснив, чьи внуки пришли в магазин, местные потеряли к детям всякий интерес и стали поторапливать продавщицу.

Магазин не походил ни на один супермаркет, который когда-либо видела Ариша. Небольшое здание с одним залом и подсобным помещением, куда то и дело зачем-то ныряла продавщица, молодая, крепкая телом, улыбчивая Надежда – так к ней обращались покупатели.

Ариша разглядывала полки. Странно. Она не привыкла к такому малому количеству товаров в магазине. Вдоль стен и на прилавке слева располагались так называемые хозяйственные, справа – крупы, консервы, бакалея. Но больше всего удивило то, что продавщица знала всех и каждого покупателя по имени, помнила об их жизни и вкусах, некоторым так и вовсе выдавала нужный товар до того, как ее просили. Арише показалось, что и о ней эта странная продавщица Надежда в повязанном на макушке платке знает все, когда та протянула ей три буханки черного, не спросив.