— Кого вы там держите? — в ответ спросила я.

— Госпожа Тереса, вам лучше подняться к себе.

— Кого?! — тверже спросила я.

— Королевских гончих, — соврал он, поставив ведра. — Они совсем неуправляемые. Не подвергать же гостей опасности.

— Хотите сказать, эту стену расцарапала гончая?

— Видно же, что нет. Этим следам сотни лет. Вандер Вольный держал тут пленных оборотней.

— Хельвард, я не идиотка. Здесь несколько слоев штукатурки насквозь разрезаны.

— На моем веку эти стены ни разу не оштукатуривали, — настаивал он на своем. — Идемте я вас провожу. У вас и так болит горло, а вы босая в подвале. Принц Айварис рассердится, когда узнает.

Он взял меня под руку и силой сдвинул с места. Волк за дверью снова завыл. И мне на секунду показалось, что он там не один. Может, Хельвард не врал? Там правда охотничьи псы? А у меня просто паранойя на фоне страха перед оборотнями?

— Где ваши хозяева, Хельвард? — спросила я, когда мы поднялись из подземелья, и слуга принцев запер дверь. — Я хочу с ними поговорить. Сейчас же.

— Госпожа, принц Айварис и принц Вермунд уже спят в своих покоях. У них был тяжелый день, а завтра начинается отбор невест. Я настоятельно советую вам тоже лечь спать. А утром вы обсудите с ними все, что пожелаете.

Понимая, что Хельварда я не переспорю, а устраивать скандал, чтобы всех поднять на уши, будучи самозванкой, чревато в первую очередь для меня, я развернулась и зашагала прочь. Мне уже было не до чая. Кровь стыла в жилах от мысли, что мы жили в одном замке с оборотнями. Пленными или подопытными, неважно. Главное, что они представляли для нас угрозу, подобно бомбе замедленного действия.

Проскочив мимо кухни, я вбежала вверх по лестнице и взяла курс в сторону покоев леди Бартли. Но меня опять отвлекли посторонние звуки. Я услышала всхлипывания и рвотные позывы из ванной комнаты.

— Да блин! — проворчала я. — Похоже, выспаться у меня сегодня не получится.

Решив выяснить, кто перебрал с вином, я подошла к ванной и заглянула в приоткрытую дверь. В обнимку с тазом сидела Жозетта.

Увидев меня, она подняла бледное зареванное лицо и заскулила:

— Я беременна…

Мне не оставалось ничего другого, как успокоить бедняжку. Я закрыла дверь, отставила свечу на край чана и подсела к девушке. Взяв полотенце, вытерла ее лицо и спросила:

— От принца Айвариса?

— Что? Почему ты так подумала? — шмыгнула она носом.

— Ты же ради него здесь.

— Ради своих родителей. Сказали, чтобы я даже не вздумала проигрывать этот отбор. Мол, выйду за принца, пересплю с ним, рожу и скажу, что раньше срока. Не хотят они сына менялы в зятья… — Она уткнулась в полотенце и заревела.

Я погладила ее по плечу и подтянула сползшую лямку сорочки.

— А сын этого менялы знает, что ты беременна?

— Да что ты! Он бы сразу свататься пришел. Отец бы его розгами, розгами! — навзрыд завыла Жозетта. — Любит меня сильно… Жизни бы не пожалел…

— Так беги с ним, — предложила я. — Мир большой. Не станет же отец собак на тебя спускать. Смирится. А не смирится — бес с ним. Или ты хочешь всю жизнь в обмане прожить? Будешь ли ты рада такой доле?

— Умная ты, Тереса. Все у тебя просто. Сама-то давно сбегала? Наслышана я, как тебя ловили и пороли на глазах всего двора. Раз ты здесь, стало быть, надоело бегать.

— Возьму и сбегу. Завтра же.

— Принцы твоей маменьке такую депешу напишут, что тебя с кандалами дома ждать будут, — всхлипнула она.

— Не напишут. Ты поговори с ними по-честному. Принц Кристер на простолюдинке женился, Бранд и Мортен одну иномирянку в жены взяли. Выходит, добрые сердца у них. Поймут, поддержат, слово за тебя замолвят. Глядишь — растопят сердца твоих родителей.