– Очень мило с её стороны, – отозвалась я, принимая подарок. – Садись, я налью тебе чая, ещё осталось яблочное варенье.

Верида-Фол отказываться не стала, и мы провели приятный час. Девочка добавила в историю несколько деталей, кажется, придумав их на ходу, но я всё записала. Она немного шепелявила из-за отсутствующих зубов, и похвалилась, что у неё недавно выпал последний молочный, и она вскоре станет совсем взрослой.

Её непосредственность осветила комнату. Она казалась мне счастливым ребёнком несмотря на то, что её воспитывала только бабушка. Наверное, не так важно, сколько членов в твоей семье, большая она или маленькая, главное, чтобы внутри царили любовь и уважение. Лунары – огромная семья, но большинство детей в итоге выросли озлобленными.

Слушая трель Вериды-Фол о местных жителях, я перевела взгляд на маленькое окно. Совсем скоро Кларе исполнится восемнадцать лет. Кто знает, какую участь ей уготовила дакса Августа. Да, она любит свою дочь, но порой любовь может быть жестокой и причинять только боль. Об этом рассказано много историй, и ещё больше не рассказано.

– А где твой темноглазый и красивый? – ухмыльнулась Верида-Фол после рассказа о том, как у её соседа убежали куры.

– Общается с целителем Вита-Силом, – усмехнулась я. – И его зовут Магнум.

– Канемы все такие? – прижав ладошки к щекам, она упёрлась локтями в стол и посмотрела на меня глазами, полными любопытства. – Я никогда их не встречала.

– Магнум единственный канем, которого я знаю, – пожала я плечами.

– Бабушка сказала, что они прокляты, – нахмурилась Верида-Фол, а я постаралась не поморщиться. – Что они очень много страдают.

– Так и есть, – согласилась я. Магнум по большей части всегда держит лицо. В конце концов, даже к боли можно привыкнуть, хотя я не представляла как. В груди у меня загорелось знакомое восхищение им, теперь приправленное любовью.

– Почему кто-то страдает, а кто-то нет? Почему кто-то умирает, как мой отец, а кто-то нет? Даже если он очень плохой, – насупилась девочка. Я задумалась, как лучше ответить на те вопросы, которыми порой задавалась сама.

– Потому что этот мир так устроен. Не всё в нём справедливо, но страдания – часть нашей жизни. Мы лишь можем научиться принимать это и по возможности оградить себя от них. Когда больно, плохо или одиноко, можно найти радость в мелочах. Чем тебе нравится заниматься больше всего?

– Плавать в озере и делать тряпичных кукол, – тут же улыбнулась Верида-Фол, отбрасывая прочь все тревоги. Я порадовалась её детской непосредственности и мысленно пожелала ей сохранить это как можно дольше.

– Бабушка уже отпускает тебя на озеро одну? – спросила я, откинувшись на стуле.

– С Нурой-Лэс, ей уже тринадцать, – насупилась девочка. – Хотя я могу ходить и одна. Я прекрасно плаваю.

– Вода бывает коварной, всегда лучше иметь кого-то рядом, твоя бабушка права, – отозвалась я, подтолкнув к ней лепёшку, намазанную вареньем.

Неожиданно открылась дверь, и мне пришлось подавить дрожь. На пороге появился Магнум со связкой рыбы. Лицо его ничего не выражало, хотя в плечах ощущалось напряжение. Вряд ли встреча с целителем душ прошла легко.

– Здравствуй, Верида-Фол, – поприветствовал он, уголки его губ немного приподнялись. Его взгляд смягчился, когда он посмотрел на меня.

– Здравствуйте, – девочка осмотрела Магнума огромными глазами, а потом заикаясь попрощалась и убежала прочь. Я подавила смешок и поднялась.

– Когда ты успел порыбачить? – слетел с моих губ вопрос. Рыболовные снасти, которые он купил у торговца, стояли в углу нетронутые.

– Часть исцеления, – поморщился Магнум. – Она уже чищеная, я зажарю её.