Мы молчали. Я не находила слов, Магнум, кажется, тоже.

Прохладный ветер трепал мои волосы, но теперь мне стало так тепло. Всем своим существом я ощущала безопасность, принятие. Его спина расслабилась, и я прижалась щекой к его плечу. Его большие пальцы гладили мои, он дышал тихо и немного хрипло. С такого расстояния я могла слышать, как быстро бьётся его сердце. Моё билось в ответ также быстро, словно стремясь навстречу.

Я надеялась, что Лисьи земли помогут ему облегчить боль. Я надеялась, что я помогу это сделать. Потому что одним своим присутствием он залечил мои раны, о которых я и не подозревала.

Наконец, я отступила, вздрогнув от потери тепла. Магнум, не сказав ни слова, зашёл внутрь, и во мне разлилась благодарность за это. Я же задержалась на пороге и прикрыла глаза, всё ещё впитывая в себя ощущение его близости. Его сердца напротив моего, его немного рваного из-за сущности канема дыхания. Аромат можжевельника по-прежнему окутывал меня.

Однажды я обниму его, глядя ему в глаза. Однажды я облачу в слова всё, что чувствую к нему. Однажды.

А пока я двинулась следом. Завтра мне предстоит посетить костёр. Завтра я присоединюсь к таинству фоксов.

***

Перед ним в один момент сидела лиса, а в следующий её уже не было. Магнум не отводил взгляд, пока маленькая рыжая фигура не превратилась в женщину, сидящую так близко, что их плечи почти соприкоснулись. Но только почти.

Он знал, что смотрел слишком пристально. Но ничего не мог с собой поделать. Она осталась той Алу, что покинула его, и одновременно нет. Те же тёплые ореховые глаза, в которых плескалось куда больше золотистых искр, чем он запомнил. Волосы её свободно лежали на плечах, некогда гладкие пряди теперь будто бы вдохнули в себя больше воздуха и немного посветлели, тут и там переливаясь рыжиной. Бледное лицо покрывали те же веснушки, что и тело. Алу была всё такой же сильной и твёрдой, но вместе с тем мягкой.

Она прекрасна.

И она сидела на расстоянии вытянутой руки, а Магнум не мог пошевелиться, боясь спугнуть это чудесное видение.

– Магнум, – мягко сорвалось с губ Алу, и внутри него всё вспыхнуло от отчаянной привязанности. Как можно было почувствовать тепло объятий и уютного огня от одного её голоса?

– Значит, всё это время ты просто приспосабливалась, – пробормотал он, наблюдая как ветер растрепал лёгкий локон возле её уха. Но коснуться Магнум не решился. Весь он стал нерешительным, вмиг ощутив это расстояние в два с половиной месяца. Они сидели очень близко, почти касаясь, но этот маленький просвет ощущался пропастью. Во рту у него пересохло. Он не помнил, когда в последний раз чувствовал такую неуверенность.

– Это мой истинный вид, – пожала Алу плечами, ни на мгновение не отрывая от него искрящегося взгляда. – Оказывается, сама того не осознавая, всю свою жизнь я пряталась. Этот цвет действительно несколько вызывающий и наводит на мысль о лисах, – уголки её тонких губ чуть приподнялись, и она задумчиво обхватила прядь волос длинными бледными пальцами. Магнуму хотелось обнять их своими, вспомнить это ощущение, но он лишь сжал руки в кулаки, не понимая, позволено ли ему это.

– Красиво, – сорвалось с губ. Его утешило лишь то, как кончик её уха, выглядывающий из-под волос, покраснел.

Алу резко поднялась, и Магнум подумал, что зря он это сказал. Хотя он хотел бы сказать куда больше, выразить своё искреннее восхищение, но ему не хватало слов. Он чувствовал себя ошеломлённым в самом приятном смысле.

– Идём, я тебя провожу, – встретила Алу его взгляд. А потом протянула ему руку. Смелая, как и всегда.

Кожа её ладони осталась такой, как он помнил. Магнум согрелся этим прикосновением, хотя её рука и была прохладнее его собственной. Тоска, разрывающая его все эти месяцы, отступила перед этим теплом, забилась куда-то глубоко.