Только сердцу приказать оказалось очень сложно. Виктор мне очень нравился, намного больше, чем Богдан. Я уже привыкла, что альтер в клетчатой рубашке носит меня на руках. А ночью крепко прижимает к своему тёплому боку. И неизвестно откуда приносит мне угощения. А во время прогулки держит за руку и нежно зовет: "Моя Милава". Но, как говорил дед, на чужом несчастье, счастье построить невозможно. Поэтому я и решила сегодня потребовать у Виктора, чтобы он вернул меня домой.

Разговор мне удалось начать только во время прогулки возле нашего убежища.

- Милава, - как только отпустил меня со своих рук, сказал Виктор. - Через несколько дней мы сможем покинуть это место. Я увезу тебя в Город. И мне даже кажется, что буду скучать по уединению этого места и нашим прогулкам...

А я, пропуская его последнюю фразу, сказала:

- Я не хочу ехать в твой Город. Верни меня домой.

- Зачем? - Резко став серьезным, спросил он.

- Как зачем? Мой дом - это хутор. Там моя семья и муж.

- Мы же выяснили, что тот мужик не имеет права называться твоим мужем.

Не слушая свое сердце, которое было согласно с Виктором, я ответила:

- Это ты так считаешь. А я не отказывалась от клятв, данных Богдану. И он от меня не мог отречься. Поэтому...

Альтер меня перебил:

- Поэтому, Милава, ты хочешь стать вдовой?

Виктор задал свой вопрос спокойно, даже с легкой улыбкой. Но мне показалось, что это была угроза. А это и была угроза.

Испугавшись за Богдана и от общей несправедливости происходящего, я, забыв о сдержанности, начала кричать на альтера:

- Не смей трогать Богдана! Он тебе ничего не сделал. Это ты выкрал его жену. И настраиваешь меня против него. Думаешь, меня можно едой и одеждой купить. Если бы хуторянки продавались, на земле давно не осталось бы чистокровных людей. И в город твой я не поеду! Ненавижу тебя и всех альтеров. Вы неправильные! И мораль у вас, как у животных: захотел – взял. А у людей чувства, правила, границы допустимого. Богдан меня у моего отца сватал, нас благословили наши родители…

Альтер стоял каменным изваянием и слушал меня. От каждой моей фразы он слегка вздрагивал, но, когда я замолчала, спокойно мне возразил.

- Я не животное. И тебя я не «взял», я за тобой ухаживаю, как никогда не смог бы ухаживать твой бывший муж.

- Богдан мой настоящий муж. - Со злостью возразила я.

- В твоей жизни больше нет никого, кроме меня. – Пытаясь смягчая эти слова легкой улыбкой, возразил Виктор. – И я увезу тебя и сделаю хозяйкой Серебристого небоскреба и нашей Арены.

Он настолько был уверен в своих словах, что спорить с ним было бессмысленно. И я от бессилия развернулась и побежала по каменистой почве. Каждый шаг по камням отдавался болью в ногах. Тонкая подошва туфель не защищала от острых краев камней.

Виктор схватил меня уже через несколько шагов и, обхватив со спины, прижал к себе. Я несколько раз ударила его ногами. И хотела разбить ему нос ударом головы, только он зашептал мне на ухо:

- Что случилось? Все же было хорошо.

- Ничего хорошо не было. Я просто ждала, пока ты меня отпустишь.

- Я тебя не отпущу, Милава. И убью любого, кто попытается тебя забрать. – Его слова снова напомнили мне, что я не с обычным человеком говорю.

И хоть я была счастлива, что он хочет быть со мной, главная проблема оставалась неизменной: Виктор был женат, и у него были дети.

- Милава, - все также обнимая меня со спины прошептал Виктор. - Что-то же должно было случиться, чтобы ты наговорила мне все это?

Виктор поставил меня на пол, развернул лицом к себе и попросил:

- Скажи мне, что случилось?

И голос мой снова почти сорвался на крик: