Средневековая Европа? Тёмные века, скажете вы? А вот и нет. Эти ребята понимали цену защиты куда лучше, чем многие современные юристы. Maritagium – это не просто красивое латинское словечко для пыльных хроник. Это был реальный щит. Муж мог кичиться своей властью в замке, но сундук с её золотом оставался нетронутым.

Попробуешь сунуть туда лапы? Дорогой, это нарушение устава. Ключей нет и не будет. Если же он решал поиграть в свободу за её спиной, уходила не только жена, но и большая часть его престижа, звучно хлопнув дверью напоследок.

Мораль всей истории проста: деньги могут молчать, но их шёпот громче любого крика. Финансовая независимость в прошлом – не каприз избалованной барыньки, а вопрос выживания. Ирония в том, что старые механизмы защиты женщин – приданое, махр, семейные альянсы – были куда честнее, умнее и человечнее, чем вся сегодняшняя мишура под названием брачный контракт. Современность с её показным равенством умудрилась просрать тысячелетнюю финансовую мудрость где-то между TikTok, хештегами и разводными юристами.

Ранние браки – это не дикость, а эволюционный лайфхак. Традиционные общества, в отличие от нынешних любителей жить для себя, прекрасно знали: подростковый мозг – это динамит с коротким фитилём. Чем раньше неразумной особи позволяли самовыражаться, тем выше шансы, что свобода самовыражения в итоге закончится долгой беременностью после недолго пребывания на заднем сиденье уставшего Форда.

Юнец дорос до пубертата? Деваха научилась отличать кефир от шампанского? Отлично. Папаши с мамашами усаживаются за стол переговоров: сваты, приданое, пара клятв – и… марш в семейную клетку: дело в шляпе.

Эмоции? Мечты? Их придумают потом, вместе с экономической независимостью, кредитами и рекламой ювелирки. Тогда никто не ждал, пока подросток найдёт себя. Его задача была элементарная: передать генетический факел дальше, а заодно укрепить семейные альянсы.

Романтика? Оставим её для рифмоплётов на паперти. Зато никто не загибался от кризиса идентичности и бессмысленных метаний между учёбой, карьерой и иллюзиями о великом предназначении.

О, как же это бесит фанатов свободы выбора! Но свобода и инстинкты – союзники хуже грабителя и жертвы. Итог всей этой свободы: тебе уже сорок, за плечами три размазанных романа, два кота, ипотека, а ты всё ещё судорожно скроллишь Tinder, пока биология вовсю надрывается в ухо: Ты проиграл, дружок. Ку-ку! Время вышло.

Человеческие половые инстинкты – это цирк без кумпола, полный хаоса и безумия: чёрт ногу сломит, что у кого в башке творится, особенно когда гормоны выламывают дверь с ноги. Древние понимали простую истину: там, где запахло страстью, разума больше нет. Ни у девки, ни у отрока – забудьте. Вот почему вокруг секса строили бетонные стены из правил, обетов и табу – чтобы держать сексуально-озабоченных демонов в узде и не позволять им превратить жизнь в бесконечную вакханалию.

А теперь? Теперь – вот что.

Вот вам история. Гуляет по сети очередная великая сага о том, как один особо развитый подросток-дайвер на дне моря встречает моллюска. И, руководствуясь вечным мужским рефлексом а что если сюда что-то засунуть?, проверяет концепцию на практике. Моллюск, в отличие от зомби-инстаблогеров, инстинкты не растерял: хлоп створками – и всё, орган зафиксирован и отправлен в тихую переработку биоматериала. Пищеварительные ферменты сделали своё дело, а интернет – своё: залился дикими визгами, угарным мужским ржачем и коллективной женской истерикой.

Сотни комментариев в духе: мужики – похотливые животные, лишь бы что-нибудь куда-нибудь всунуть!