– Разум у нее существовал, ибо она спросила, обернувшись в зал:

– Это бокс или дзюдо? я должна знать, прежде чем начать это мочилово. – И добавила: – Ихкто первый, ты? – она указала на Колчака, лениво раскинувшего в своем кресле в Белом углу ринга.

– Этот, этот, – закивали некоторые, потому что многие были не видны в полутьме, с ярко-освещенной Сцены. И выкинула Ко со сцены вместе с его стулом. И тут же поклонилась благодарным зрителям.

– Совершенно очевидно, – сказал на это Оди, – она дзюдоистка, потому что боксеры после победы не кланяются, а прыгают с поднятыми вверх перчатками. – У Ники, кстати, была только левая перчатка. Несмотря на то, что она никогда не была на Альфе Центавре. Где теперь правая, наверное, никто уже не знает.

Ко то ли из-за испуга, то ли от того, что сильно ударился о судейский стол пополз по нему, но как-то всё-таки догадался, что это не то место, где можно ползать, и почапал на карачках в зрительный зал.

– Вот вам и Штурм Зимнего, – сказал ему вслед опять тот же, пока не определившийся нудист, – он даже не знает, где сей находится.

– Проиграл! – схватилась за сердце Щепка, и отложив своё вязание – в том смысле, что большученный том Копьенетрясова – смотри выше разъяснение почему – встала. – Но не как Давид перед Голиафом, а даже не как благородный Одиссей с Гигантом, а как просто:

– Лист перед Травой. – Она направилась к рингу, а по пути спросила у чапающего Ко, приостановив его на некоторое время:

– Где наша лошадь?

– Дак, а я знаю? – только и ответил Колчак, и пошел дальше. Печальное это было, я вам скажу, зрелище. Сравнимое, пожалуй, только с Апостолом Павлом, когда его выбросили За Город, и оставили, посчитав мертвым. И действительно:

– В городе человек бы постеснялся ползать по улице, у всех на виду на четырех лапах. – Впрочем из неопределенного будущего известно, что такие были, правда делали это в более усовершенствованном по сравнению с прошлым виде, а именно:

– С использованием шарикоподшипников. – Но скорее всего, это были инвалиды, без ног, как минимум, точнее, они настолько были уверены, что у них нет ног, что не могли даже себе представить обратного, и потрудились заказать подшипники под себя. Это вместо ног-то. И оказалось… нет, хуже, хуже. Ноги бог придумал человеку не зря.

– Эх, как побежал! – крикнул кто-то, а скорее всего всё тот же нудист, увидев, что Колчак узнал то место, где сидел до боя, с… теперь он уж не помнил с кем именно. Как Менелай – царь Спарты очень обрадовался, что спит рядом с Еленой Прекрасной, это после похода-то на Трою, где его грохнул Парис на поединке, а точнее, его брат Гектор – по предсказанию Голливуда – аналог древних Мойр. Не зря же Аль Пачино сказал:

– Дайте мне Роль Дурака, и я переверну мир, – наверное это ошибка, скорее всего он сказал просто:

– Получу Оскара, – но в принципе это одно и то же. Удивляет здесь только то обстоятельство, что Мойр было три, а Голливуд в будущем почему-то только один. Почему не удается размножить? Вопрос.

Щепка подняла, брошенное ее будущим мужем Знамя Победы, в том смысле, что правую перчатку, и двинулась дальше, к сияющему, как солнце рингу на сцене.

Далее Кинг Джордж, конь Колчака ее не слушается, не хочет выходить из потустороннего пространства. Тогда она выходит во двор и берет этого коня там, соблазнив, как обычно:

– Яблоком. – В том смысле, что пообещала взять его с собой в Нью-Йорк.

Это не совсем верно, было по-другому.

Во-первых, пресловутый нудист составил ей конкуренцию, но так как ни за что не хотел говорить судейской коллегии своё настоящее имя, запрос его был оставлен без внимания.