Александр и Симеона Петр Лопатовский

Симеона прильнула к холодному стеклу иллюминатора и посмотрела в темную мглу ночного неба. Где-то вдали она заметила два огонька мигающих желтым светом. Они, то немного отставали, то вырывались вперед, но неотступно следовали за вертолетом. Симеона вспомнила, когда она уже видела такие же огоньки в ночном небе. Это было около месяца назад, незадолго до начала операции в Афганистане. Ее часть стала лагерем в горах на полпути к базе, откуда они должны были пойти в наступление. Спустя несколько минут после появления этих огоньков на лагерь обрушились дроны-штурмовики. Симеоне тогда повезло, но многие солдаты и офицеры погибли или были ранены. Потом кто-то из командования, прибывший на место, отчитывал охранение, что они проспали разведчиков Айры. Девушка отпрянула от стекла и испугано посмотрела на пожилого офицера сидящего, напротив. Он читал какую-то брошюру и сохранял полное спокойствие. Симеона еще раз взглянула в иллюминатор, но теперь ничего не увидела. Огоньки исчезли, как будто их и не было.

– Может показалось. Всё-таки я очень устала – подумала она и закрыла глаза.

Перед ней стали появляться какие-то смутные образы: лица, здания, горы с покрытыми снегом вершинами. Ей казалось, что война, которую вело человечество за свое существование – это страшный сон, а она просто не может никак проснуться. Симеона Лаваль была медсестрой в медроте девятого мотопехотного полка объединённой армии. Из этого полка в живых осталось только двое: Симеона и один сержант, который свалился с утеса и был отправлен в госпиталь еще до начала боевых действий. Такова была цена недостаточной подготовки грандиозной по своей масштабности операции, на которую люди возлагали все свои надежды. Вертолет несколько раз тряхнуло и Симеона открыла глаза. Она была в пути уже пятнадцать часов, но поспать ей толком не удалось. Когда ее забрали с точки эвакуации, она еще не знала, что штаб-квартиры объединенной армии в Пешаваре больше нет. Забиравший ее офицер сказал, что Александр Сурдинов руководит аналитическим отделом при штабе, так что, если она хочет с ним встретиться нужно лететь в Стамбул.

– А вы случайно не летите туда? – спросила девушка.

– Должен сказать, вам очень повело. Мне нужно отвезти туда один груз и трех эвакуированных офицеров, но место для вас найдется. Мы сделаем остановку, чтобы заправиться и сразу снова полетим. Но если вы устали, я могу устроить вас у связистов, а завтра будет еще один вертолет, и он вас заберет.

Предложение было конечно заманчивое, но Симеона вдруг испугалась, что завтра может и не настать или вертолет не прилетит или еще что-то случится.

– Нет, я совсем не устала и полечу с вами – нервно произнесла она.

Сидевший напротив пожилой офицер отложил свое чтение и улыбнулся Симеоне.

Он порылся единственной рукой в своем рюкзаке и достал кусок горького шоколада.

– Вот возьмите, это вас подкрепит – сказал он.

Симеона взяла шоколад и откусила кусочек.

– Если бы я рассказала этому офицеру, чем мне приходилось питаться последний месяц, он наверно отдал бы все свои припасы – подумала она и убрала шоколад к себе в рюкзак.

В полутемном кабинете за большим столом, на котором стояли несколько мониторов, сидел молодой военный. Судя по форме и трем горизонтальным полоскам на шевроне, его звание соответствовало полковнику. Звали военного Александр Сурдинов. Он был самым молодым среди старших офицеров в штабе объединённой армии. Ему было только двадцать шесть, но природный ум, фанатичная любовь к знаниям и приверженность своему делу, сделали из него настоящего профессионала. Его высоко ценили ещё до войны, когда он был специалистом в компании Эн-Экс-Пи. С ее началом самые авторитетные военные мира стали формировать новую, до этого никогда не существовавшую армию. Один из них – генерал Эверт заметил в молодом человеке острое чутье и блестящий аналитический ум, и пригласил его на руководящую должность в разведку.

Оторвавшись от монитора, на котором ещё появлялись строчки с символами и цифрами, полковник поднялся и позвонил по проводной линии диспетчеру.

– Говорит Сурдинов. Мне необходимо переговорить с генералом Махендером.

Спустя примерно минуту диспетчер соединил Александра с генералом.

– Рад вас слышать генерал, как обстоят дела с возведением оборонительной линии?

– Мы сильно отстаем от графика. Тяжелая болезнь свалила многих строителей и солдат, но делаем всё, что в наших силах.

– Я понял вас генерал – ответил полковник и его лицо помрачнело.

Он немного помолчал и произнес:

– По моим данным Айра развернула против вас не менее пятисот дронов класса «А». Им не хватает боеприпасов, но за пару недель она с этой проблемой справится. Я думаю вы понимаете, что это значит.

Повисла тягостная пауза.

– Генерал? – прервал ее Александр.

– Послушайте Сурдинов, я могу вам обещать только одно. Ни один из моих солдат не побежит и будет стоять до конца. Так же, как и я – хрипло ответил Махендер.

– Я знаю это. И всё же, если вы не успеваете, то стоит обсудить с генералом Эвертом возможность вашего отхода.

– Я с ним уже говорил. Простите и прощайте полковник.

В трубке послышались гудки.

Александр налил в стакан воды и с жадностью выпил. Он прекрасно осознавал, что жертва, которую принесет в скором времени Махендер, слишком высока и не принесет сопоставимой пользы делу. Проблема была в том, что Айра обыгрывала их всех, как детей и переломить такой ход вещей не получалось. Сурдинов откинулся на спинку кресла, и в этот момент вошел его адъютант Леви Михельсон. Он недавно вернулся из госпиталя после ранения, но сразу приступил к работе. Это был высокий сутулый человек, лет тридцати с очень усталым взглядом и рыжими усами.

– Вас очень хочет видеть одна медсестра. Говорит у нее есть сведения о вашем отце – произнес он дежурным тоном.

– Как ее зовут?

– Симеона Лаваль.

– Ни о чем не говорит. Впрочем, пусть зайдет.

Александр не почувствовал никакого волнения от того, что услышал. Он посчитал, что скорее всего, эта медсестра могла встречать Сурдинова-старшего в начале наступления, а сейчас просто хочет что-нибудь выпросить для себя, узнав, что он здесь. К тому же, Александр всё еще был поглощен разговором с генералом. Тем не менее он хотел услышать хоть что-то о своем отце, которого не видел больше полугода. Полковник поднялся из-за стола и прошел к висевшей на противоположной стене карте. В дверь постучали и в кабинет вошла невысокая темноволосая девушка, с бледным лицом. Александру сразу бросилось в глаза, что она очень худая. Этого не могла скрыть даже мешковатая толстовка, которая к тому же была ей явно велика. Девушка с любопытством оглядела комнату, но заметив Александра вздрогнула, как будто увидела призрак.

– Простите, что я сразу не дал о себе знать, когда вы вошли. Мне сказали, что вы знаете что-то о моем отце – произнес полковник весьма вежливо.

Симеона ничего не ответила, но продолжала внимательно смотреть на Александра.

– Вы очень похожи на своего отца, особенно ваши глаза – наконец произнесла она.

– Значит, вы видели его? Что с ним? Где он? – спросил Сурдинов, быстро подойдя к девушке.

– Я должна вам кое-что передать – произнесла Симеона и протянула офицеру металлический жетон, который держала в руке.

Александр взял его и посмотрев на номер, тяжело вздохнул. Этот номер он никогда бы не забыл. Полковник опустил руку, продолжая сжимать в ладони жетон и вопросительно посмотрел на девушку.

– Ваш отец скорее всего погиб, а мне он спас жизнь – тихо сказала она.

– Скорее всего? Значит вы не уверены. Расскажите мне всё, прошу вас.

Симеона кратко и довольно сухо, в общем совсем не так, как она собиралась это сделать, рассказала Александру о своей встрече с его отцом. О том, как приехавшие Дюваль и Роджерс фактически бросили их вдвоем в бункере и как майор Сурдинов остался ее прикрывать, когда она поехала в точку эвакуации.

– На границе с Пакистаном я узнала, что штаб в Пешаваре разрушен и нужно лететь в Стамбул, чтобы разыскать вас. Пока я ждала вертолет, то встретила одного офицера, кажется он был из разведки, и рассказала ему о том, где остался ваш отец. Я попросила его организовать операцию по его спасению. Однако он сказал, что вся территория до места где меня подобрали уже находится под контролем Айры и туда не пробиться – закончила Симеона свой рассказ.

– Вы говорите отец был ранен. Насколько серьёзно?

– Очень. Его сильно контузило и ранило осколками в верхнюю часть ног. Врач, который в тот момент был на базе, вынул их, но заражения избежать не удалось. Начался сепсис.

Александр снова тяжело вздохнул и вернувшись за стол, сел в свое кресло.

– Он говорил что-то обо мне?

– Да, он мне рассказывал о вас – произнесла Симеона, дрогнувшим голосом.

Ей очень хотелось рассказать этому молодому человеку, которого она так себе и представляла, о благословении, который дал его отец. О том, как она ждала этой встречи и наконец о своих мечтах, которые она взрастила пока добиралась сюда.

– Он сказал, что хотел бы… – Симеона запнулась.

– Что хотел?

– Хотел, чтобы я с вами познакомилась.

– Что же, теперь мы знакомы – сказал Александр и его лицо приняло строгий, казарменный вид.

Он внимательно посмотрел на девушку и совершенно безразличным тоном произнес: