Тут уже Алекса со всей очевидностью осознаёт, насколько сильно она встревожена. А ну-ка, глубокий вдооооооох. Раз, два, три, четыре. Задержать дыхание. Раз, два, три, четыре, пять. Выыыыыдох. Раз, два, три, четыре, пять, шесть. Вдоооооох. Алекса дышит и пытается понять, откуда взялось столько тревоги. Сэнсэю, судя по всему, ничто напрямую не угрожает. Иначе что-то плохое уже произошло бы. Эти прекрасные люди выкрали четвёртую тетрадь из его дома. Из очень хорошего сейфа. Если бы они хотели что-то сделать с сэнсэем, то сделали бы, отчётливо понимает Алекса и усиленно продолжает дышать. Прекрасные люди… почему она вообще решила, что это люди? Мы же не в романе про воинов-ниндзя и не в фантастической саге вроде «Стартрека». В реальном мире никакие люди не могут провернуть такой фокус – во всяком случае, без «казачка». Должен быть кто-то в окружении сэнсэя, кто помог нашим героям добраться до тетради. Кстати, почему они забрали только четвёртую? Чем-то отличается от остальных? Но чем? Кто из окружения сэнсэя и почему им помог? Люди ли это? Может, это вообще инопланетяне. Бррррр, Алекса, возьми себя в руки, ты рассуждаешь, как в первом классе. Сначала проверь самые вероятные гипотезы, а потом уже ныряй в океан своей бурной фантазии. Алекса усмехается, дышать становится легче. Выходя из электрички, она уже чувствует себя почти как обычно.

Только руки у неё по-прежнему ужасно мёрзнут, и она зябко прячет их в рукавах толстовки.

Дома Алекса садится у окна, рассеянно обозревает окрестности и, хрустя огромным розовым яблоком, ещё раз обдумывает рассказ сэнсэя. Итак, кто-то похитил четвёртую тетрадь. Почему четвёртую? Будут ли ещё похищения? Скорее всего, нет. Любое вменяемое разумное существо в этой вселенной забрало бы всё содержимое сейфа, если бы интересовалось всеми четырьмя тетрадями. Значит, в четвёртой тетради содержится что-то, что нужно похитителю. Либо похититель просто не хочет, чтобы оно оставалось в чужих руках. Сэнсэй говорил, что записи в тетрадях делал в состоянии потока, которое прекратилось к моменту завершения четвёртой тетради. Допустим, он случайно настроился на какой-то канал передачи информации, поймал чужую волну. Не будем пока фантазировать о том, каким способом это произошло. Есть многое на свете, и так далее. В общем, сэнсэй на что-то настроился и зафиксировал в четвёртой тетради некую ценную информацию. Или её часть. Сам о том не подозревая. Возможно, таинственную передачу оборвали так резко именно из-за того, что кто-то на том конце догадался о существовании, так сказать, приёмника. Возможно, они догадались также, что сэнсэй сам не понял, что за информация оказалась в его руках. Как догадались? Вероятнее всего – потому что он никак этой информацией не воспользовался. А значит, речь уж точно не идёт о постулатах, задачках и всяких там технических приёмах Учения.

Почему не выкрали тетрадь сразу? Допустим, не знали, где она находится. Или искали способ выкрасть. Но вероятнее, конечно, что искали саму тетрадь. Потому что искали долго. Прочёсывали вселенную.

На этом месте мыслительного процесса Алекса поёживается от очередного приступа дрожи, на сей раз от масштабов представившейся ей картины. И идёт заваривать чай. Забавно, думает она, насыпая заварку в чайник. Никогда не мечтала оказаться героиней такой масштабной истории. Вообще не мечтала оказаться героиней, чего уж там. В отличие от того же Даника, вечной жертвы неутолимых научных амбиций (конкуренция с шоколадом частенько давала о себе знать), Алекса никогда не стремилась ничего ни у кого выигрывать. Ей становилось нехорошо, когда те или иные ресурсы были ограничены, и вставал вопрос о том, чтобы отвоевать что-то у других. Какое-нибудь первое место, золотая медаль, красный диплом… Алекса всегда участвовала во всём честно и вдумчиво, старалась как могла, но вот амбиций была лишена начисто. Если уж на то пошло, ей всегда куда больше нравилось проигрывать. Во-первых, люди вокруг радуются, что выиграли. Во-вторых, потом интересно обдумывать свой проигрыш и представлять, что можно было бы сделать по-другому. А в следующий раз попробовать действительно сделать по-другому. Учиться Алексе нравилось.