Но внезапно я вспомнила, что мне по боку её мнение, и от этого даже полегчало. Какое невероятно полезное умение!   

12. 12

Я надеялась ускользнуть из особняка до нашей с Ольгердом свадебной церемонии. Жандарм Лейбурн мог на многое открыть глаза, в том числе и на последствия этого бракосочетания, но мне не представилось ни малейшей возможности остаться наедине. Девушки, натравленные на меня Кариной, не давали даже в уборную сходить в одиночестве. Не то, что меня сильно волновало их мнение, но, всё же, улизнув незамеченной, у меня оставалось больше шансов добраться до жандармерии без ватаги стражников Ольгерда на хвосте.

Проще всего было с Мариной, но даже она не была согласна ослушаться прямого Карининого приказа и выпустить меня «погулять на свежем воздухе».

- Извини, Алла. – В её голосе слышались сожаление и решимость. – Но ты, сама того не желая, можешь навредить и себе, и всем нам.

На протяжении нескольких дней до свадьбы для меня провели несколько уроков местного обществознания: общество Каллахары делится на классы. Я узнала, что жёны князя входят в класс Высших, как и он сам. Представители классов ниже должны молчать в нашем присутствии, и заговаривать только тогда, когда мы к ним обратимся. Также мы носим украшения из драгоценных металлов и с драгоценными камнями, в отличие от Низших, которые могут себе позволить лишь стилизацию под натуральность; в лучшем случае – полудрагоценный камень, лишь один в образе.

Многожёнство – традиция, помогшая стране восстановиться в послевоенное время. Немногочисленные мужчины брали под свою опеку женщин, оставшихся без крова над головой, зачастую – с детьми и без мужа.

С этим рассказом шла вразрез фраза, брошенная жандармом: «Столько красоты не может быть собрано ни в одном доме Каллахары», то есть, вряд ли всё так, как передо мной выставляют в угодном для Карины свете. Но, если Триумвират подтверждает законность браков, заключённых между одним мужчиной и несколькими женщинами, значит, таков брак законен?

- Где бы мне почитать законы Каллахары? – Спросила я пятого дня за трапезой в столовой.

- У Ольгерда есть личный юриспрудент. Если попросишь, супруг договориться с ним о встрече. – Ровно ответила Карина с доброжелательной улыбкой, которой я больше не доверяла. – Ты сможешь задать ему любой вопрос, тебя интересующий.

Встреча с юриспрудентом Ольгерда меня не прельщала. Кто знает, что Ольгерд велел ему? Какаю информацию от нас скрыть, какую – предоставить? Мне нужна была встреча с кем-то, кто прояснит для меня все моменты. Например - почему землянки – чуть ли не наибольшая драгоценность в Каллахаре, но вынуждены сидеть взаперти, и выходить в город лишь с разрешением мужа? Тем более, если предположительные муж и жена входят в один класс?     

Нужен кто-то независимый от Ольгерда, вроде Лейбурна, к которому я никак не могу добраться. Оставалась единственная надежда на свадебное торжество, куда жандарм пообещал явиться. Может, я успею с ним поговорить до церемонии бракосочетания? Возможно, он скажет что-то, что станет неопровержимым аргументом вернуть меня домой? 

Карина, по поручению князя, плотно занялась моей подготовкой к свадьбе. Она пригласила швею, которая шила платье для неё самой; самолично планировала меню. Моими волосами должна была заняться Олеся – на Земле она работала парикмахером. Я вяло наблюдала за стараниями первой жены. Мне было всё равно.    

Кроме творящейся вокруг неразберихи меня волновало ещё одно. Что вчера произошло?! Почему я так легко поддалась Ольгерду? Почему записка от жандарма – единственное, что меня остановило?! Я определённо должна была поставить подлеца на место, но вместо этого таяла от его прикосновений. Я даже не специально это делала: мозг отключил критическое мышление, едва князь подошел ко мне. Нельзя допускать подобного впредь, и лучшим способом избежать ненужной близости будет моё скорейшее возвращение на Землю.