Если раньше любовница лишь раздражала временами, то сейчас у меня не осталось ничего, кроме отвращения. И она хотела замуж? Хотела родить мне детей?

― Он сам виноват! Он вырывался, я разозлилась. Просто не сдержалась и... Ай! – вопль, полный возмущения пополам со страхом, оглушил.

Я оттолкнул любовницу так, что она полетела на пол, врезалась плечом в ножку кровати, и сразу зарыдала, потирая ушибленное место.

― Лар пыталась заставить тебя отпустить мальчика? Так? – надо было глубоко дышать, оборот грозил вырваться из-под контроля, и тогда я всё тут разнесу, придётся замок ремонтировать, да ещё могу кого-то покалечить.

― Она отомстить мне хотела, потому что место в твоей постели занимаю, – упрямо твердила безмозглая девка, не желая признать правду. Неужели настолько глупа, что ещё надеялась освободить себе дорогу?

― В таком случае, ей больше не о чем переживать. Чтобы духу твоего в моей спальне не было. Сейчас же переедешь на этаж прислуги. Ты, кажется, приехала лекарю прислуживать. Вот и займись работой. Мне ты больше не нужна. Не нравится, убирайся.

Повернувшись к Сорче, я кивнул, чтобы они с Эшем шли за мной. Отведу обоих к лекарю, скажу, пусть забирает свою служанку, а потом сам выпущу тоб-сара из темницы. Ещё ведь и просить прощения придётся...

Как бы ни стремился я избавиться от этого брака, но навязанная жена оказалась права. Не поднимется у меня рука отправить её на казнь без вины. И хотя она перепугала мне народ, но ведь пыталась защитить мальчика. Если бы я сам не лишил её права голоса в замке, ничего этого бы не случилось. Хотя... Зная Зоуи, всяко могло быть.

14. Глава 13

Меня отвели в подвал замка. Возвращение в нормальный человеческий вид было не менее болезненным, чем сам оборот. Я несколько раз спотыкалась и падала, стискивая зубы, глотая стоны, но два охранника даже близко ко мне не подошли, не попытались помочь, только подталкивали древками копий, вынуждая вставать и двигаться вперёд, цепляясь за стены.

Темница оказалась тёмной в самом прямом смысле, без окон, с глухой деревянной дверью, но мне было всё равно. Только бы дотащиться до лавки и рухнуть не на холодные камни. И пусть проваливают эти трусы, в одиночестве хоть заорать можно будет, дать себе волю, наконец.

Как только засов скрипнул, я выпустила свои страдания, завопила так, что у самой уши заложило. За дверью послышался топот ног – стражники улепётывали, только ножны о стены стучали и скрежетали. Бегите, бегите от жуткого монстра! Вы-то нормальные люди, поэтому просто смотрели, как такая же нормальная избивает ребёнка...

В темноте глазам стало легче, тело немного расслабилось, распластавшись по старому, разбухшему от сырости дереву. Я задышала ровнее, но всё же закричала ещё раз, когда новый приступ боли обжёг огнём кончики пальцев – когти снова стали ногтями... Вот и всё, мучения закончились, но сил не осталось совсем, и я уснула, как мёртвая.

Пробуждение было странным. Голова немного кружилась, но главное, во мне росло непонятное чувство тревоги, казалось, что от него я и проснулась. Опасность? Откуда? Что может быть в этом подземелье?

Я прислушалась. Тишина, ни грызунов, ни насекомых не слышно. Открыла глаза, но темнота стояла такая, что удалось разглядеть лишь пустую камеру, да собственное тело. Однако тревога не проходила.

Хотя, чего мне уже бояться? Завтра Брессар отнесёт меня обратно к властителю, а тот, выслушав обвинения, просто отправит пленницу к палачу. Не станут они разбираться, снова скажут, что вру, а заступиться некому. Слуги и солдаты побоятся пойти против хозяйской подстилки. Их слово против её, ясно же, кому поверит дракон.