– Ты бываешь на редкость нормальным, когда что-то объясняешь, – улыбнулась Аля.

– Ага, с твоей подкованностью в мире магии мне слишком часто приходится быть нормальным.

– И опять всё по новой, – вздохнула Аля, и они вошли в туннель, отмеченный четырьмя зелёными стрелами.

В этой части подземелья было не так сыро, но зато чувствовался могильный холод. Казалось, что кишка из беспорядочно нагромождённых камней уходит глубоко вниз. Стены были покрыты инеем, ноги периодически проскальзывали, ступая на подмёрзшую слякоть.

Аля натянула посильнее шапку, которая до этого съехала на затылок, и достала из кармана перчатки. Она разглядывала рисунки на камнях, которые, казалось, проступают изнутри стен. Вот только что поверхность была чистая, а тут вдруг на ней появилась оскаленная физиономия, которая, как будто, следила за ними и в то же время насмехалась. Рисунки были мрачными и ужасающими. Скорпионы, кости, готические кресты, некоторые из них встречались по нескольку раз. Часто мелькало изображение мохнатого паука с кровоточащим глазом, которое до жути пугало Алю. Его злобный взгляд смотрел ей в самое сердце, заставляя тут же отворачиваться и быстрее идти, чтобы не отставать от Вани.

Проходя мимо очередной ухмыляющейся рожицы, Аля остановилась и достала телефон, чтобы подсветить. Её заинтересовало то, что мерзкая физиономия была недорисованная. Красное пятно, изображавшее кровь на зубах, неровной алой линией вдруг стремительно уходило вниз. Занятно, художник не завершил дело по своей воле, или ему что-то помешало? А может кто-то? Аля проследила фонарём, уходящую к её ногам черту и уставилась в пол. Под ней, как будто открыли невидимый кран, из которого начала расползаться грязно-бордовая вязкая лужа крови, от запаха которой Алю сильно затошнило. Она зажмурила глаза, резко открыла их, но тягучая жидкость продолжала поступать из стен, заполняя коридор. Когда лужа дошла ей до щиколотки, она с криком бросилась к Ване, который успел уйти немного вперёд.

Врезавшись в него, она обернулась, осветила коридор и проговорила:

– Там кровь, – задыхалась она.

– Где? – он отстранил её, закрыв плечом. – Ничего не вижу, – его фонарь перебегал со стен на пол и на потолок.

– На земле… разве не видишь? – Аля вышла вперёд и поняла, что зря развела истерику. Туннель был спокоен и мрачен, покрытый лишь белым налётом изморози. – Прости, мне, видать, показалось. Тут жутко. Запаниковала. Я соберусь, – она потрясла головой. – Честно, я в порядке.

– Не думаю, что дело в тебе, – неторопливо сказал её спутник. – Подземелье непростое. Тут, похоже, случилось много всякого. Теперь вся эта шушара, сотканная из боли, страданий и тёмной материи бродит по туннелям и ищет новых жертв. Ты, главное, далеко не отходи. Держись рядом.

Они шли в напряжённом молчании. Воздух звенел от холода, грохота их ботинок и натянутых нервов.

На развилке каменный туннель заканчивался и в две стороны расходились узкие земляные коридоры. В каждом направлении стоял небольшой камень. На том, что был справа, угадывался, нацарапанный чем-то острым, знак стрел. В другом ответвлении было изображение молота и наковальни.

– Нам, видимо, сюда, – тихо произнесла Аля, ожидая услышать эхо, но её голос растворился в слое земли, от которой исходил кислый запах.

– Фу-ты, – отозвался Ваня, – и, опустив фонарь, принялся яростно топтать землю перед собой.

– Ты чего? – одёрнула его Аля.

– Паука увидел, – крутил головой Ваня, пытаясь разглядеть ползучую тварь, – не люблю этих гадов.

– Я ничего не видела.

– Потому что свет у меня, мне лучше знать, – резко отозвался он. – Ладно, пойдём, смотри под ноги.