Заида почувствовала, как ожерелье на ее шее снова ожило. Оно стало горячим, его пульсация усилилась, синхронизируясь с неровным биением сердца города. В ее голове возникли образы – потоки зеленой энергии, которые пытались сдержать напор темной силы. Она поняла, что ожерелье не просто символ защиты, оно активно участвует в ее поддержании, возможно, реагируя на нужду города в дополнительной силе.

Но этого было мало. Удары становились сильнее, агрессивнее. Заида видела, как на одной из секций стены, прямо напротив эпицентра вражеской атаки, сияние стало тускнеть. Защита ослабевала.

Снизу, из дворца, донеслись крики. Часть атакующей магии, видимо, просочилась внутрь, вызывая хаос. Где-то вдалеке раздался грохот – разрушилось одно из зданий, чья собственная, внутренняя магия не выдержала внешнего воздействия.

Паника в городе усилилась. Люди, привыкшие к абсолютной безопасности, теперь видели, что их невидимые стены не являются непобедимыми.

Заида сжала кулаки. Она чувствовала бессилие. Ожерелье на ее шее сияло все ярче, пытаясь помочь, но она не знала, как направить его силу, как использовать ее эффективно. Она чувствовала энергию, исходящую от него, но это было похоже на попытку управлять разъяренным джинном без понимания нужного заклинания.

Вражеские колдуны нащупали слабость. Их атаки сосредоточились на одном участке. Сквозь искаженное марево можно было разглядеть, что среди вражеских воинов есть не только люди, но и существа, порожденные темной магией – гротескные, теневые фигуры, чье присутствие истощало жизненную силу вокруг.

Самое страшное было то, что враг, казалось, знал, что ищет. Среди заклинаний, обрушиваемых на покров, были и те, что резонировали с магией самого города, пытаясь найти «ключ». Они не просто ломились внутрь; они пытались взломать замок. И этот замок, как стало ясно Заиде, был не просто стенами. Он был связан с ней и с ожерельем.

Сияние стены напротив вражеской атаки почти погасло. Султанский дворец задрожал. Заида едва удержалась на ногах. Она посмотрела вниз и увидела, как Султан Халид, в окружении немногих оставшихся у него магов, пытается усилить защиту изнутри, направляя в ожерелье и древние артефакты свою собственную силу. Но его лицо было изможденным.

Первый удар врага не пробил стены полностью, но показал их уязвимость и истинную цель Аббаса. Он не просто хотел богатств Изумрудного Города; он хотел его магию, его силу, сосредоточенную в Изумрудном Ожерелье. И он был готов разрушить сам город, чтобы добраться до своей цели.

Заида почувствовала нарастающий ужас, но вместе с ним – странную, незнакомую решимость. Ожерелье на ее шее пульсировало в унисон с ее сердцем. В этот момент она поняла, что пророчества, легенды, слова отца – все это вело к этому моменту. Она и ожерелье были последней надеждой Аль-Зуммарруда. Но чтобы использовать эту надежду, ей нужно было не просто носить реликвию, а понять ее. А времени на это, судя по происходящему за стенами, почти не оставалось.

После первой атаки на магический покров Аль-Зуммарруд замер в тревожном ожидании. Враг отступил, но не ушел. Армия Султана Аббаса расположилась лагерем на безопасном расстоянии от мерцающих стен, словно хищник, выжидающий момент для нового прыжка. Ночные патрули сообщали о странных огнях вдали и звуках чужих ритуалов – колдуны Аббаса продолжали работать, изучая защиту города, ища способы обойти ее.

Султан Халид созвал экстренный совет. Лица старейшин были омрачены. Первая атака, хоть и не сокрушительная, показала, что враг не просто слепой завоеватель. У него были знания и, возможно, маги, способные бросить вызов древней силе Аль-Зуммарруда.