Эстер снова взглянула на мать. Рут откашлялась.

– Мило, дорогая, но помни, что он немец. Держись от него подальше.

– Почему? – возмутилась Лия. – Это же глупо! Если он может давать нам мясо, я должна вести себя с ним мило. Посмотрите на себя – вам же всем понравился сегодняшний ужин. Почему бы это не повторить?

Рут сжала руки, но не нашлась, что ответить.

– Все дело в цене, – осторожно произнесла Эстер.

– Он ничего от меня не требовал.

– Пока что, – начала было Эстер, но Лия уже завелась.

К счастью, в этот момент кто-то забарабанил в дверь. Но облегчение тут же сменилось страхом.

– Кто это может быть? – поднимаясь, спросил Мордехай.

Беньямин тоже поднялся, но у двери первым оказался Филипп. Все нервно переглядывались, и тут Филипп вернулся с молодым парнем, который держал в руках маленький сверток.

– Это для тебя, Эстер, – сказал Филипп. – От Аны.

Эстер вскочила, схватила сверток и вручила парню в благодарность последний кусок. Тот сразу же впился в него зубами, спеша съесть подарок до возвращения к своим приятелям в гетто. В свертке обнаружился небольшой томик «Практическое акушерство» и записка. Прочитав ее, Эстер взглянула на часы.

– Ана пишет, что будет у ограды в десять часов. Мне нужно идти.

– Но уже комендантский час, – ахнула Рут. Эстер указала на свою форму (она еще не переоделась), но мама покачала головой: – Это небезопасно.

– Рожать без акушерки тоже, – ответила Эстер. – Мне нужны советы, если я хочу помогать матерям в гетто.

– Это не твое дело.

– Это чье-то дело, так почему бы и не мое? Кроме того, если у нас будут благодарные отцы, то, может быть, нам не понадобятся благодарные немцы.

Рут явно расстроилась, но, взглянув на Лию, кивнула.

– Я пойду с ней, – предложил Филипп.

– У тебя нет пропуска, – запротестовала Эстер.

– А у тебя нет сопровождения. Я пойду с тобой.

Эстер с благодарностью улыбнулась мужу. За окнами стемнело, а в гетто появилось немало весьма неприятных личностей. Она поблагодарила за вкусный ужин, взяла Филиппа под руку, и они вышли из дома.

– Доберемся ли мы сегодня до нашего чердака? – печально спросила Эстер.

Ноги у нее ныли от усталости, глаза буквально слипались, но она хотя бы была сыта. Собрав всю свою решимость, она направилась на юг, к тому месту, где уже встречалась с Аной. Сестринская форма ярко белела в лунном свете, и Эстер с благодарностью накинула пальто, предусмотрительно захваченное Филиппом, чтобы она не привлекала внимания на улице.

Подойдя к назначенному месту, Эстер огляделась. На ближайшей башне она увидела нескольких эсэсовцев, которые сидели вокруг тусклого фонаря с бутылкой водки и картами. К счастью, они были более увлечены выпивкой и игрой, чем двумя медсестрами, решившими встретиться в темноте у ограды.

– Ана? – прошептала Эстер.

– Эстер? – От куста отделилась женская фигура и протянула руку к ограде. Пальцы женщин соприкоснулись. – Ты получила книгу?

– Да, спасибо большое.

– Основы ты узнаешь, но в акушерстве многое делается интуитивно. Нужно понять мать, успокоить ее и аккуратно переводить с этапа на этап.

– Этап? – непонимающе переспросила Эстер.

Филипп стоял рядом. Он внимательно вглядывался в темноту. Впрочем, разговор не затянулся. Как в нескольких словах объяснить искусство, которому профессиональные акушерки учатся два года?

– Матери сильно возбуждаются, и их боль сильнее всего перед родоразрешением. В этот момент ты должна смотреть, появилась ли головка ребенка. Если да, роженица может тужиться. Но не позволяй ей тужиться, пока она не почувствует схватки. В перерывах она должна отдыхать. Роды могут пройти за пять минут или пять часов – обычно где-то посередине. Главное – не паниковать.