— Идем, не будем их отвлекать, — тихо сказала я Дейдарку и первая направилась к аллее. 

Он слегка замешкался, но быстро нагнал меня. 

— Видимо, нелегко им приходится, — заметила я. — Вода, наверное, холодная… 

— Холод — не самое страшное, что они сейчас испытывают, — ответил Дейдарк. 

— Среди них есть девушка. Кто она? Как оказалась здесь, в Академии? — Элизабет, точнее, ее взгляд не выходил у меня из головы. — Я была удивлена, увидев ее среди парней.

— А, Майлз, — равнодушно протянул Дейдарк. — Да какая из нее девушка? — он усмехнулся. — Самый настоящий пацан. Как я слышал, ее воспитывал дед, бывший генерал. С родителями что-то стряслось, она осталась сиротой и на полном попечении деда, самого настоящего солдафона, для которого воинское дело — смысл жизни. Он даже слегка помешался на этом… Вот и воспитал внучку под себя. И сам отправил сюда. 

— То есть, Элизабет не сама выбрала этот путь? 

Дейдарк пожал плечами:

— Но я не заметил, что она страдает. Успеваемость хорошая, парни ее воспринимают как свою… Ты же не собираешься ее жалеть? 

— Нет, но…

— Ой, да ладно тебе! Не всем же быть хорошенькими девушками и разбивать мужские сердца, — Дейдарк посмотрел на меня с усмешкой. — Если нет ни первого, ни второго, то пусть повоюет.

— Звучит цинично, — заметила я, поморщившись. — И даже неприлично. 

— Зато правдиво, — припечатал он. 

— Допустим, — я решила прекратить обсуждение Элизабет и поинтересоваться о других студентах, — а что насчет Лео Гадриеля и Питера Боуи? Мне показалось, между ними серьезный конфликт. Сегодня на занятии у них я даже побаивалась, что они подерутся.

— О, там мутная история, — ответил Дейдарк и замолчал. 

Я посмотрела на него вопросительно, призывая продолжать. Раз уж начал… 

— Еще в прошлом учебном году они были друзьями, а в этом…— наконец заговорил он. —  Отец Боуи — судья. Месяц назад он вынес обвинительный приговор отцу Гадриеля. Многие считают, что несправедливый. Ходят слухи, что тэра Гадриеля, который, кстати, был приближен к королевской семье, оклеветали в предательстве короны. Его близкие, конечно же, считают так же и не согласны с приговором. Более того, они уверены, что судью Боуи подкупили. Естественно, после такого дружба между их сыновьями тоже дала трещину. Конфликт перебросился и на них. 

— Да, история нехорошая, — вздохнула я. — И что сейчас с отцом Гадриеля? 

— Его приговорили к смертной казни, конечно же, как государственного преступника. Но приговор пока не привели в действие, ждут, пока пройдут празднества по случаю дня Солнца.  После него сам король назначит дату казни. 

— Это почти месяц… Вдруг за это время что-то поменяется? — задумалась я. — Откроются новые сведения, доказательства… 

— Возможно, — Дейдарк пожал плечами. — Мне, признаться, это не особо интересно. И, вообще, лезть в политику — неблагодарное дело. Лучше без меня. 

— Сказал тот, кто преподает в военной Академии, — невесело улыбнулась я. — Ты уже в политике, пусть и косвенно. 

Дейдарк с усмешкой отмахнулся и перевел тему:

—  А вон там, смотри, еще одно озеро. 

— Тоже для каких-то испытаний? — я взглянула туда, куда он показывал. В этом месте деревья уже росли редко, и за ними хорошо была видна гладь озера. Как раз из-за облаков выглянуло солнце, и вода заискрилась в его лучах. 

— Нет, это озеро Исцеления, — ответил Дейдарк. — Заменяет любого лекаря. Лечит все. 

— Хочешь сказать, в Академии нет лекаря? — удивилась я. 

— Нет, — он весело улыбнулся. — Он не нужен, когда есть такое озеро. Я же говорю, излечит все: от сквозной раны до фурункула на заднице. 

— Что-то ты перестал выбирать выражения, — скептически хмыкнула я. — Раньше ты себе подобного не позволял. При девушках.