Том вышел отвечать на вопросы сразу после меня. Ростом я едва доходила до его подбородка. Аккуратно уложенные темно-коричневые волосы теребил легкий ветер. На их фоне выделялись холодные голубые глаза, в которых можно утонуть. Хотя такая моя реакция была на любые глаза этого цвета. Внутри не исчезала надежда однажды вновь повстречать того самого… Я встряхнула головой, отгоняя эти мысли.

На самом деле Том весьма красивый молодой человек. Да и на вид внушительно подтянут. Но я уже за километр поняла, что самомнение у того выше здешних башен.

Несмотря на очевидную привлекательность, что-то в его облике отталкивало. Напускная уверенность, граничащая с надменностью, сквозила в каждом его жесте, в каждом повороте головы. Ощущалось, что Том прекрасно осознает свою неотразимость и умело ею пользуется.

Тома трудно не заметить. Его с самого утра окружало большинство ребят. И, конечно, как только девушки узнали о происхождении парня, не давали прохода.

Он был воплощением внешней красоты и внутренней пустоты, опасным сочетанием, способным разбить не одно сердце. Но я уверена, что привлекательность Тома – это лишь маска, скрывающая холодный и расчетливый ум, нацеленный на личную выгоду. И эта маска, увы, была слишком соблазнительна, чтобы от нее отказаться.

С противоположных сторон мы вышли с Эвансом в самый центр, не отрывая глаз друг от друга. В этом деле нельзя отвлекаться даже на секунду. Я должна как можно больше понять его, заметить слабые места. Но он шел также уверенно. Вот только мое лицо оставалось беспристрастным, а его сияло от ехидной улыбки. Первым заговорил директор:

– Итак, ваша весовая категория не близка друг к другу, но вы указали почти одинаковый опыт. Хотя, судя по документам, Амели все же несколько опытнее, – мне показалось, что в глазах Тома мелькнуло удивление. – Кроме того, вы оба невероятно умны. Осмелюсь предположить, что вы – одни из самых талантливых учеников, когда-либо поступавших в нашу Академию.

Видимо, Мистер Стоун присмотрел меня и этого выскочку в свою копилку выдающихся учеников. Его многозначительный взгляд говорил сам за себя. Дедушка предупреждал, что директор имеет своих любимчиков. Но выиграет лишь один. И это буду я.

– Вы можете выбрать разные варианты оружия для поединка. Мечи, цепи, кинжалы, щиты, или полагайтесь только на себя. Естественно, оружие ненастоящее. Но поранить им можно сильно. Я рассчитываю на ваше благоразумие. Каков будет ваш выбор?

Том тут же обратился ко мне.

– Мисс Уолтон, боюсь, что своими руками испорчу ваше замечательное личико. Поэтому вариант рукопашного боя отпадает. Щиты – это для детей, – он оценивающе оглядел меня, и взгляд его потемнел. Мерзавец! – Кинжалы или мечи? Выбор я уступаю вам.

Самовлюбленный придурок уже начал возомнил себя командиром.

– Мистер Эванс, ваша забота лишь скрывает ваши истинные желания. За несколько часов, проведенных с вами в стенах Академии, каждая муха узнала, как любите и бережете свое лицо именно вы. Не могу обещать, что мой кинжал не заденет такую тонкую натуру.

Вокруг послышались легкие смешки. А где-то в толпе крикнули: «И я заметила!». Хотя с самодовольного лица Тома не слезала ухмылка, я готова была поклясться, что почувствовала, как его броня пошла по швам. Не только он начитан и умеет красиво говорить.

– Одобряю ваш выбор. Заранее извиняюсь за несколько порванных вещей.

Мистер Стоун излучал лишь непринужденное веселье. Никакой тревоги. А ему бы стоило переживать. Ведь этот парнишка сегодня вернется домой не в самом лучшем виде.

Нам выдали по три тупых кинжала. Свой пришлось отдать. Я поняла, что Эванс тоже знает, как правильно использовать даже незаточенное лезвие. Что ж, достойный противник попался.