– Да. На завтра хлеб не заказывайте! Два вчерашних лотка еще не продали.

– Надо же! – Елена Николаевна начинала подготовку к рабочей смене: зевала во весь рот и с удовольствием. – Ты поставила чайник, Надежда?

Я сидела на корточках, спиной подперев косяк служебного входа, и курила, молча наблюдая в приоткрытую дверь, как замороженный полдень наращивает темп пробежки городских жителей.

– Нет. А надо?

– Ты что же это? Где витаешь? Чайку охота! Надежда!

– Хорошо! Недолго ведь! – Я прошла в торговый зал и поставила чайник. – Как собрание, Лен Николаевна? Что же вам так долго рассказывали? Чем повеселили?

 Елена Николаевна сидела за единственным столом в подсобном помещении и отщипывала пальцами кусочки от бублика. С удовольствием.

– Да как обычно, Надь. Геннадий Иванович совсем с ума сошел! Январь на дворе! Денег сколько на Новый год нужно? Много! И подарки купить всем! У меня вот двое детей, и не какую-то там куколку, а самую красивую! И стол накрыть. И в гости сходить. Люди-то потратились! А он план товарный поднял, представляешь?!

Электрочайник выключился, и Елене Николаевна, возмущенно размахивая кружкой, прошла в торговый зал, чтобы налить себе кипятку.

– Представляешь? Куда вот! Как? Где его брать-то? План этот? В январе? – Елена Николаевна вдыхала цветочный аромат, парящий из кружки.

– Поднял? – я равнодушно удивилась. Меня не особо интересовал план, выручка и прочие детали нашей работы.  – Нам же в декабре поднимали. С чего вдруг?

– Да кто его знает? В январе! Поднять план! – возмущалась Елена Николаевна. – Придется пояса затянуть. Потуже!

– А в феврале? – Я смотрела, как сахарная пудра от бублика обрамляет мелкие усики Елены Николаевны. Ела она с удовольствием. Как в последний раз.

– Шо? В аврале? – Елена Николаевна не успела прожевать бублик, но очень хотела продолжить разговор.

– Что поменяется в феврале? Для людей, которым туго в январе приходится? Что поменяется для них в марте? Апреле? Через год? Через два?

– Как это что? Муж зарплату январскую получит! Там праздничные смены у него были! Все полегче будет! Надь, от зарплаты до зарплаты ведь живем. Хорошо, хоть мой Коля на завод устроился. Там хоть какая-то стабильность есть. Кстати, Надежда! Сегодня под зарплату возьму молоко, творог, кефир и сметану.

– И мне можно взять под зарплату? И Ксюхе? – задавая вопрос, я внимательно посмотрела на Елену Николаевну. – На собрании разрешение что ли дали на выдачу продуктов под зарплату?

– Нет. Не дали, – Елена Николаевна виновато поджала губы. – Надя, но девчонкам-то своим я как объясню, что деньги, отложенные на продукты, закончились?

– Другим тоже взять захочется? Взять бесплатно? – глядя на то, как Елена Николаевна недовольно вытягивает губы, я думала о царь-рыбе и ее голове.

– Я не бесплатно, Надежда! Я в долг! В конце концов, все равно вся ответственность на мне! Я пока заведующая тут!

– В том и дело, Елена Николаевна! Что вы заведуете! А всю недостачу, если она возникнет, с нас вычтут! – я не собиралась сдавать позиции, прекрасно зная, что стоит кому-то одному из коллектива взять в долг продукты, независимо от должностного положения – и сразу же начнут брать в долг все работники. Даже если в этом не будет для них особой необходимости. За компанию.

Нет живописнее картины, чем недовольное лицо доброго человека. Обида Елены Николаевны надула и поджала ее губы. С работы она ушла ровно в пять, гордым гусиным шагом и с пустым пакетом.

– До свидань! – бросила она мне через плечо, задвигая колбасную витрину на место.

– До свидания, Елена Николаевна, – я спокойно попрощалась с заведующей.