Мы, наверное, смотрелись странно. Я в ста слоях одежды и самых страшных на свете ботинках и Александр в изысканном пальто. Но он ничего мне не сказал, только улыбнулся. Радости столько, будто монстр, которого он должен сейчас поймать, очень любит сладкое, а потому принёс с собой мешок конфет, и их на изнанку возвращать необязательно.

За две недели на улице стало в десять раз холоднее и в три раза темнее.

Мы вновь ехали в отдалённый район, только в этот раз не на восток, а на юг (теплее от этой мысли не становилось). В нашем городе слишком много отдалённых районов. В этом городе в целом много всего, даже шанс попасть к Александру в контору составлял одну миллионную процента, и тем не менее.

– Вы едете в экспедицию не в первый раз, – заметил Александр, – сегодня предлагаю поучаствовать чуть активнее.

– Активнее охранять разрыв?

Думала, Александр возмутится моей колкостью, но вместо этого он ответил:

– Посмотрим.

Здесь не было пустырей, но были гаражи. Бесконечный ряд одинаковых жестяных коробок, которые отличаются друг от друга лишь оттенком оранжевого цвета (в темноте не разглядишь) и номерами (стёрлись со временем).

– А если монстр вдруг окажется внутри частной собственности? – поинтересовалась я.

Это было так странно – говорить «монстр» легко и обыденно, будто речь идёт о чём-то, с чем я сталкиваюсь ежедневно на протяжении всей жизни. Как же быстро человек ко всему привыкает…

– Рано или поздно сбежит, когда откроется дверь.

– И как его тогда возвращать? Врываться в чужую собственность?

Александр задумался:

– Скорее всего, да. Если совсем не получится договориться с хозяевами.

Мало того что мы тут косим под психов, которые поверили в существование изнаночного мира, так теперь нас ещё и посадить могут за вполне реальные нарушения закона.

– А если дверь никто не откроет? – не унималась я. – Если он попадёт в гараж, заброшенный сто лет назад?

– Тогда ворваться в чужую собственность будет проще.

Мне всё никак не удавалось понять, Александр говорит серьёзно или смеётся надо мной.

– А может ли быть разрыв на чём-нибудь движимом? Машине, например.

– Не может. Разрыв связан с землёй, почвой. Поэтому не бывает разрывов в центре города, где много бетона и металла.

– Значит, и внутри самого гаража разрыва быть не может, – заметила я. – Хотя возможность разрыва в частной собственности это не отменяет. У многих же, например, есть огороды. Но за забор, думаю, попасть проще, чем внутрь гаражной коробки. – Я вздохнула, будто и в самом деле расстроилась, что врываться никуда не придётся. – А что насчёт клумбы у мэрии? Или сквера посреди города? У нас таких достаточно.

Казалось, у этой викторины никогда не будет конца. Дайте мне свободу, и я придумаю ещё тысячу «а если», буду предлагать их до тех пор, пока у Александра не отвалятся уши.

– Тс, Василина.

Он так проникновенно назвал моё имя, что я и в самом деле замолкла. А уже в следующее мгновение поняла, почему Александр попросил меня молчать. Не только потому, что ему надоела моя болтовня.

Этот разрыв был в два раза больше предыдущего.

Диагональю он расчерчивал пространство между гаражами, где стоял облетевший куст. Интересно, а вот те веточки, что он рассёк, пришьются на место? Или отсохнут со временем? Надо будет когда-нибудь вернуться, посмотреть.

Внутри самого разрыва зияла чернота – ничего не разглядишь.

Слева от него расположился тёмно-коричневый ржавый гараж, номер 31.

Справа – облезлый, светло-голубой, без опознавательных знаков.

– Прошу вас запомнить это место.

– Я уже…

Александр посмотрел на меня не без гордости:

– Быстро вливаетесь. Сейчас пойдём искать гостя с изнанки.