Оставив приветствия и не пригласив гостей к огню, «офицер» сразу перешел к делу:

– Кого ж это вы среди ночи в лесу под дождем ищете, граждане хорошие? Уж не нас ли?

– Может, и вас, коли вы нас ждете, – откликнулся Доронин, превозмогая вдруг охвативший его озноб. – Водички колодезной не найдется? Только не холодной, а то, похоже, горло застудил, – произнес Доронин первую часть нехитрого пароля.

«Офицер» внимательно осмотрел пришедших, недовольно причмокнул, глядя на их обувку:

– Колодезной нет, а родниковая найдется. Только самовар на еловых шишках поставили, – прозвучал отзыв, и напряжение первых минут встречи сразу спало. – Ну, здравствуйте, гости дорогие. Где же вы запропали?

«Офицер» по очереди поздоровался с гостями за руку и жестом пригласил к печке.

– Располагайтесь, грейтесь, скидывайте свою одежонку…Ребята сейчас развесят просушить, а вас пока на наш манер приоденем.

Пока Доронин и Соев меняли ширпотреб, на столе появился самовар, хлеб, картошка, соления из погреба, шмат сала и запотевшая бутыль самогона.

– Ну, с прибытием, гости столичные. Только мы вас самолетом ждали, – не без тени подозрения спросил бородатый хозяин дома, разливая по стаканам мутноватый, пахучий напиток.

– Попали под зенитки, удалось сесть на сухое место. Экипаж остался отстреливаться, а мы с документами успели уйти, – подкладывая картошки, вступил в разговор Соев.

– Моя фамилия Царев, – представился «офицер». – Ну, с должностями, званиями, регалиями познакомитесь завтра. Сейчас согревайтесь, закусывайте… Вы полковника Никитенко, конечно, знаете? – «офицер» повернулся к Доронину, распознав в нем старшего.

– Да, он провожал нас, – ответил на свой страх и риск Доронин, хотя ни о каком «полковнике Никитенко» в придуманной Димсрисом «легенде» речи не шло.

– Обещал с вами передать один сувенир, да, видно забыл… – Царев налил по полной, – ну, ладно, в следующий раз, безделица…

Доронин физически почувствовал, как заскрипели от напряжения мозги… На размышления оставалось пять-шесть секунд, не больше: пока все опрокинут стаканы… пока довольно крякнут, откусят по огурцу… Думай, Доронин… Думай!.. Сувенир… безделица… и в то же время вещь, которая не покажется в такой поездке обременительной, неуместной…не озадачит при внезапном аресте…В имуществе пленных с самолета ничего лишнего не было… каждый предмет был расписан по назначению… Безделица…. Уместная безделица…. Компас! Компас!.. А я-то: идиоты на Лубянке… не могли найти немецкий, светящийся… И ты, Соев – выброси, командир!.. Вот в чем была хитрость! Ах, НКВД…ах, молодцы… предусмотрели возможный вариант провала «ревизии» и подмены московской «комиссии» агентами абвера. И старенький компас был тем самым паролем, который разрушал вражескую комбинацию в самом начале…. После первого стакана нас должны были расстрелять, даже не дав выпить второй… Не вышло! Выпьем!

– Вы об этой безделице, товарищ Царев? – с улыбкой спросил Доронин. – Храню как зеницу ока!

Он снял с руки компас и протянул его «офицеру».

– Да, да! Именно это. У Никитенко валяется, а я такие вещицы по барахолкам ищу, есть небольшая страсть… будет время – расскажу… Наливай, Александр Васильевич, за пополнение коллекции! – кивнул «офицер» хозяину дома, и оба, как показалось Доронину, облегченно вздохнули.

В первых числах декабря 1943 года неподалеку от железнодорожной станции Идрица патруль фельджандармерии задержал двоих, показавшихся ему подозрительными. На вид они мало отличались от местного населения: такая же ветхая одежонка, стоптанные сапоги, заросшие недельной щетиной лица… Патрулю показалось необычным их поведение. Один, довольно высокий парень со скошенными плечами, долго и пристально смотрел на жандармов, словно специально обращал на себя внимание. Сначала патруль прошел мимо оборванцев, пристроившихся у привокзальной стены на каком-то покореженном металлическом ящике. Бросив в сторону небритой пары оценивающий взгляд, патрульные развернулись и направились в обратный путь, протаптывая дорожку в выпавшем с утра первом снегу. Когда же «небритые» снова попались им на глаза, старший остановился, поманил их пальцем и строго спросил по-немецки: «Ты что уставился, под замок захотел?» Высокий молча кивнул… Второй патрульный на ломаном русском потребовал предъявить документы, «небритые» почти одновременно развели руками: документов не было.